Пришлось перекрыть им дырки в заборе, через которые они проходили через огород. А на участок деревянного забора я повесил рыбачью сетку, чтобы они не смогли пролезть.
Один нахальный и голодный кот вздумал перепрыгнуть через эту сеть, но не смог, и попался в эту сетку. В одно прекрасное утро я обнаружил, что сеть исчезла. Я сначала не понял, кому она могла понадобиться. Прошелся по улице и нашел ее в пятидесяти метрах от дома. Кот, который в нее попал, тащил ее по улице, пока не освободился. Такая вот была картина – пробежка кота по зимней улице в рыбацкой сети.
Этих вечно голодных котов я не намерен кормить зимой. У них есть на завтрак обед и ужин мыши и крысы. А у воробьев с синицами нет никакой пищи, кроме той, которую я им сыплю в кормушку. И специально для синиц я стал прибивать сало на оконную раму. Они приноровились его клевать, вцепившись в него своими острыми когтями.
Теперь, подумал я, все сало принадлежит только синицам. Коты остались с носом. Теперь, не в силах добраться до сала, они приходили и сидели под куском сала. Смотрели на него сидя на тропинке облизываясь. А потом оставили огород с салом в покое. И они, и другие названые гости.
Но ошибался. В одно утро я оторвался от своего завтрака на кухне от громкого стука. Выглянул в окно, и увидел дятла, который долбил своим клювом синицино сало. Он удобно уперся своим хвостом в раму и громко завтракал. Пришлось мне погрозить ему кулаком, и он улетел на яблоню ждать, когда я сменю гнев на милость. Я не собирался его помиловать, и тогда он улетел за червяками в лес.
На следующее утро он снова прилетел на завтрак. Поел сала и перелетел отдохнуть на яблоню, на которой для отвода глаз стал искать червяков. Я посмотрел на него и понял, что таким образом он хотел отблагодарить меня за вкусный завтрак. После яблони он перелетел на столб, на котором был скворечник и стал там искать червяков. Палка, которую он стал долбить, была очень старая и сухая, в ней не должно водиться червяков. Тогда он пересел на птичий домик, поглядел внутрь, и стал расширять своим носом вход у скворечника, чтобы пролезть в него и жить там, рядом с бесплатной столовой. Но тут мое терпение кончилось. Я вышел в огород и сказал ему пару ласковых слов. Ему не понравился мой тон и слова, и он от огорчения улетел в лес, переживать там свое горе.
Его не было в следующий день, и прилетел он на завтрак спустя неделю – так он сильно переживал, что я его обидел. Уселся на сало и не улетал, пока не наелся. Синицы и сороки заняли за ним очередь, и когда он улетел, в порядке очереди стали этим салом завтракать.
Синицы, видимо, заняли очередь на всю свою родню, так как только одна синца улетала, тут же ее место занимала другая. Воробьи же прилетели, как обычно всей большой семьей – их обычно собирается не менее двадцати. А когда они приглашают соседних воробьев, то стая становится такой большой, что мне не видно кормушки. Часть
