у тебя мурашки от его голоса и от того, как он произносит твое имя, Лиззи?
– Я знаю, – отозвалась Лиззи.
Очень странный ответ, который, к счастью, не потребовалось пояснять. В салоне машины воцарилось молчание. Трек сменился, заиграло что-то мелодичное.
– Сейчас ты не настроена на репетицию?
– Я знаю, что дело есть дело. Я настроюсь.
– Что случилось, Лиз? – мягко спросил Эдж, и Лиззи вздрогнула.
– Каждый из нас хотя бы раз выходил на сцену в отвратительном настроении, – продолжил он. – Вроде думаешь, сегодня я никого не зажгу, но нет. Толпа даёт энергию тебе, ты даёшь её толпе. Симбиоз. К финальным трекам то, что не давало тебе покоя, обычно уже не имеет такого значения.
К финальным трекам в Джексонвиле всё только начнется. Лиззи вздохнула.
Эдж аккуратно прикоснулся к её волосам и начал мягко массировать затылок. От неожиданности Лиззи резко выпрямилась на сиденье.
– Родители. Точнее мама, – вдруг произнесла она. – Но это долгая история. Не думаю, что мне нужно тебя ею грузить.
– Хочешь, угадаю в чем проблема? – спросил Эдж, не прекращая своего занятия.
– Ну попробуй, – вяло откликнулась Лиззи, борясь с желанием закрыть глаза и раствориться в этих мягких бережных движениях.
– Мама считала музыку фигней и не верила в тебя.
Лиззи слабо улыбнулась.
– Не совсем. Она настояла на том, чтобы я пошла в музыкальную школу, ей хотелось чтобы у меня был талант, и она бы могла мной гордиться. Но не так, как гордятся талантливым ребенком, а как ну… породистым племенным щенком. Или крутой вещью.
Рука Эджа замерла. Лиззи почувствовала, что её снова начала бить противная мелкая дрожь.
– Ей сказали, что у меня действительно есть талант, только не к пению, а к клавишным инструментам. Я быстро схватываю. Мама сделала выводы. Они с отцом подарили мне синтезатор на пятнадцатилетие, как я и просила. Разрешили играть в гаражной группе, хотя мама говорила, что те девочки научат меня плохому.
Лиззи вымученно улыбнулась. Эдж будто опомнился, убрал руку и выключил музыку.
– А дальше?
– Дальше мама сказала, что период музыки в моей жизни окончен, мне нужно поступать в университет и заниматься серьезными делами. Ну то есть наигралась в маму талантливой дочери. И с отцом они развелись. Я даже не знаю, где он сейчас.
– А ты?
В голосе Эджа звучал неподдельный интерес. Лиззи набрала воздуха в лёгкие.
– Я уехала от неё. Она говорила, что мне не пробиться никуда, я не смогу, одного таланта мало, у меня ничего не получится… А я сказала, что всего добьюсь сама, собрала вещи и купила билет на самолёт. Училась в университете, было не до музыки, но…
– Но она всегда была внутри, – негромко подсказал Эдж.
Его голос заставил Лиззи снова вздрогнуть. Погрузившись в прошлое, она совершенно забыла, что сидит в его машине, и через пятнадцать минут у них начнется
