все части привести в боевую готовность. Войска держать рассредоточенно и замаскированно;
г) противовоздушную оборону привести в боевую готовность без дополнительного подъема приписного состава.
Подготовить все мероприятия по затемнению городов и объектов;
д) никаких других мероприятий без особого распоряжения не проводить.
21.6.41 г. Тимошенко
Жуков».
Закончив читать директиву, нарком ВМФ уточнил:
– Разрешено ли в случае нападения применять оружие?
– Разрешаю, – ответил Тимошенко.
Тут же Кузнецов повернулся к контр-адмиралу Алафузову и тихим голосом приказал:
– Бегите в штаб и дайте немедленно указание флотам о полной фактической готовности. То есть о готовности номер один. Бегите.
И когда начальник штаба убежал, Кузнецов поинтересовался у Тимошенко:
– Правильно ли я понял, что нападение можно ждать в эту ночь.
– Да, правильно, в ночь на 22 июня.
К слову, одному адмиралу Кузнецову удалось тогда осуществить невозможное. Прямо из кабинета Тимошенко он дал указание отправить установленным паролем на флоты и флотилии о немедленном переходе на оперативную готовность № 1. То есть приказал занять полную боевую готовность сил флота к применению оружия.
Директива наркома ВМФ № 3Н/87 была отправлена в 23.50.
Но дело еще и в том, что в повышенной боевой готовности (№ 2) Военно-морской флот уже находился еще с 19 июня 1941 г.
Более того, когда Кузнецов вернулся в свой кабинет, он обзвонил всех командующих и лично сам перевел флоты и флотилии на оперативную готовность номер один. То есть еще раз подстраховался, не дожидаясь получения телеграммы. А в 00.12 22 июня 1941 г. отправил вторую директиву за № 3Н/88, в которой говорилось:
«В течение 22.6./23.6. возможно внезапное нападение немцев. Нападение немцев может начаться с провокационных действий. Наша задача: не поддаваться ни на какие провокационные действия, могущие вызвать крупные осложнения. Одновременно флотам и флотилиям быть в полной боевой готовности, встретить возможный удар немцев или их союзников.
Приказываю, перейдя на оперативную готовность № 1, тщательно маскировать повышение боевой готовности. Ведение разведки в чужих территориальных водах категорически запрещается. Никаких других мероприятий без особого распоряжения не проводить».
Забегая вперед, можно отметить, что в ночь на 22 июня 1941 г. и в первый день войны Военно-морской флот не потерял ни одного военного корабля, ни одного самолета.
Зато директива Тимошенко и Жукова в округа была отправлена только в половине первого ночи 22 июня 1941 г., и в войсках ее получили очень поздно. Например, в штабе Западного особого военного округа (ЗОВО) ее получили в 01.45, а в штабы армий отправили только в 02.25–02.35. Вместо ранее установленного сигнала «Приступить к выполнению плана прикрытия 1941 г.», на что потребовалось бы несколько минут,
