церт в небольшом клубе в центре – Фрося думала, что они с Алиской лампово посидят и отлично проведут время. Ей давно требовалась эмоциональная разрядка. Учеба, сессия, научник, наседающий с подготовкой диплома – все это давно давило на Фросю, и она явственно ощущала потребность в глотке свежего воздуха. Но прям за пару часов до концерта Алиска написала, что слегла с ротавирусной инфекцией, и у Фроси осталось два варианта: остаться дома и смотреть «Кадетство» или же воспользоваться купленным билетом и пойти за впечатлениями, пусть и одной. Недолго думая, Фрося выбрала второе. Уж очень держали за горло отданные двести рублей. Нарядившись в облегающие джинсы, темно-синий твидовый пиджак и туфли на каблуке, она, уверенная в себе и довольная, направилась к месту события.
Но только найти этот захудалый клуб без помощи Алиски оказалось почти нереально. Выход из метро вел на оживленную дорогу в три ряда, но дальше начиналась путаница в улицах, навигатор сходил с ума, указатели вели только к крупным музеям и памятникам, а прохожие недовольно пробегали мимо. Фрося обошла всю улицу, несколько раз пробежалась по всем выходам из метро и чуть не разбила телефон за саботаж поисков. А в итоге клуб оказался двухэтажным зданием через дорогу, которое Фрося с первого взгляда ну никак не могла бы назвать «клубом». Тусклое, светло-коричневое, с соломенной крышей в японском стиле. Над входом висела скромная табличка «Джао-Да».
Конечно же, на концерт Фрося опаздывала, что не могло ее не злить. Придется толкаться и искать свое место под звуки музыки!
У входа никто не проверял у нее билеты, и Фрося с досадой подумала, что можно было и не тратиться заранее. Столики и сидячие места находились на втором этаже, который был огорожен перилами, а за ними, на уровне первого этажа располагалась сцена. И вот, поднимаясь к местам для зрителей, Фрося все больше и больше начинала сомневаться в целесообразности своего решения. Она даже не знала, что это за группа, а в зале будет куча незнакомых людей.
Поднявшись на этаж, Фрося разуверилась в себе еще больше. Все столики были заняты. Концерт почему-то еще не начался, и люди за ними громко переговаривались и смеялись. По залу туда-сюда сновали официанты. Пару раз один из них так посмотрел на застывшую по центру Фросю, что ей захотелось под землю провалиться. Встала здесь как оглобля!
«Я все равно здесь нигде не сяду. Пора ехать домой», – подумала уже она. И тут…
– Вот это люди! Ну, приветики!
Мягкий вкрадчивый голос раздался у нее за спиной, а затем кто-то положил ладонь ей на плечо. Фрося вздрогнула и обернулась.
Позади нее стоял высокий мужчина в вязаном свитере с каштановыми волосами и светлыми смеющимися глазами. Небольшие морщинки в уголках губ только добавляли доброжелательности его образу. Его лицо казалось очень знакомым, и Фрося даже напряглась, силясь его вспомнить.
– Это я, Борис Сухов, – добавил он, заметив Фросину настороженность. – Я у вас на посвяте был, помнишь?
Ну конечно! Память Фроси прояснилась, и она тут же вспомнила улыбающегося ей во время студенческой вечеринки с балкона клуба человека.
– Извини, кажется, я забыл твое имя, – его худые щеки покрылись легким румянцем.
Фрося взглянула ему в глаза и робко улыбнулась.
– Ефросинья, – тихо произнесла она.
– Фрося, – с мечтательной улыбкой повторил он. – С кем ты пришла?
– Кажется, одна, – Фрося развела руками. Борис оживился.
– Можешь подсесть к нам, если хочешь. Пойдем, – он аккуратно взял ее под локоть и повел к столику.
За столом сидели еще двое взрослых мужчин. Фрося сдержанно обменялась с ними приветствиями и села за край стола. Борис отодвинул стул и сел возле нее.
Тут же возле столика нарисовалась официантка.
– Что желаете? – услужливо поинтересовалась она.
Спутники Бориса заказали по большому бокалу пива. Хотя на столе итак красовались пустые бокалы и тарелка с креветками между ними. Борис снисходительно улыбнулся и попросил чай каркаде.
– А ты? – развернулся он к Фросе.
– Мне ванильный милкшейк, пожалуйста.
Официантка кивнула и проворно скрылась за поворотом.
– Любишь послаще? – не глядя на Фросю тихим голосом спросил Борис. Фрося густо покраснела.
Наконец, почти с сорокаминутным опозданием, на сцене появился солист. Он горячо поприветствовал всех присутствующих, пока участники группы настраивали инструменты. В зале раздались аплодисменты.
– Очень крутая группа, – нежно произнес Борис Фросе на ухо, нагнувшись к ней поближе. – Поют про то, про что многие не решаются говорить.
– Да? Я, если честно, никогда раньше их не слышала…
