прошлой ночью, она мне позвонила часа через два после того, как мы добрались домой.
– Что она сказала? – Мак повернулся налить себе первую восхитительную чашку утреннего кофе. Кофейник он поставил на стол. Чашка Хоуп уже наполовину пуста. Он долил ей свежего кофе и только потом вернул кофейник на горелку. Взял свою чашку и сел напротив Хоуп.
Ей явно не хотелось ничьей компании, она отодвинула стул и подошла к раковине, стоя спиной к Маку и глядя в окно.
– Им удалось договориться с одним из отелей города. Все наши клиентки провели там прошлую ночь. И для них найдется место еще на несколько дней. Но в выходные большие соревнования по футболу, и в отеле на это время все номера забронированы. К несчастью, придется снова переезжать.
– Обратно на Вутен-стрит?
Хоуп покачала головой.
– Этого Саша не знает. Сегодня должны прийти подрядчики, оценить ущерб и сказать, сколько времени займет ремонт.
– У полиции есть идеи, кто мог это сделать?
– Саша так не думает. Офицер, который занимается расследованием, опросил всех женщин. Не знаком ли им желтый «эль-камино». Все ответили «нет». Хотя кто-то мог и солгать. Женщины, которые регулярно подвергаются насилию, иногда защищают не тех людей. Они делают это не для того, чтобы добавить нам проблем. – Хоуп повернулась к нему лицом. Видимо, приняла его молчание за осуждение.
Он поднял ладонь.
– Я никого не сужу. Жизнь научила меня тому, что истина всегда где-то посередине.
Она улыбнулась, но как-то безрадостно.
– Когда ты ребенок, тебя учат всегда говорить правду. Потом ты взрослеешь и понимаешь, все вокруг врут. Это можно назвать достижением совершеннолетия.
– Врут не все, – возразил Мак. – И уж точно не все время.
Она пожала плечами.
– Может, и нет. Может быть, тот маленький уголок мира, где я живу, отличается от остальных. Я пойду обратно в кровать.
– Тебе необязательно прятаться в своей комнате.
Хоуп выпрямила прелестную спину.
– Я не прячусь.
– Вчера ночью ты сказала, что единственный, кому ты рассказала о своем бывшем муже, твой отец.
А потом сказала, что Мэйвис тоже знает. Несовпадение.
Она развернулась к нему.
– Мэйвис знает, что я работаю в приюте. Но не знает, по какой причине. Однажды она убирала в моей комнате и нашла одежду и парик Полы. Спросила, что это. Я должна была что-то ответить. Она думает, что я держу это в тайне из-за отца, он ведь может использовать это в своих целях, что ему только на руку. Если выяснится, что я работаю волонтером в приюте для женщин, в глазах общественности он будет выглядеть еще лучше. И Мэйвис знает: я не желаю помогать отцу в укреплении его империи.
– Как ты думаешь, ей не интересно, почему ты выбрала именно «Путь Глории»?
Хоуп покачала головой.
– Да она никогда и не спрашивала.
Кстати, о Мэйвис. Мак услышал, как она спускается
