женщина согласно кивнула. Двое мужчин обсуждали среднее качество труппы в последние годы, в особенности оркестра.
– «Ла Фениче» пришлось сгореть от стыда, – сказал один другому. – Какая жалость, что не сгорел оркестр.
Какая-то молодая особа, запыхавшись, вбежала в зал и протиснулась к месту, которое занял для нее молодой человек.
– Я же не говорила тебе, где я была во время пожара, – сказала она, садясь на свое место. – Я была в кино. В Академии показывали «Чувство». Представляешь? Это единственный фильм, где есть сцена, снятая в зале «Ла Фениче». Висконти сделал зал таким, каким он был в шестидесятые годы девятнадцатого века; зал освещался газовыми лампами. Газовыми лампами! После сеанса я вышла на улицу и увидела бегущих и кричащих людей: «“Ла Фениче”! “Ла Фениче”!» Я пошла за ними к мосту Академии и оттуда увидела пожар. Мне казалось, что это страшный сон.
На собрание пришло несколько человек, живших по соседству с «Ла Фениче». Теперь им придется приспосабливаться к существованию в тени призрака. Джино Сегузо рассказывал, что после пожара отец проводит большую часть времени на стекольной фабрике, создавая вазы и чаши, в которых стремится запечатлеть ужасную ночь.
– Он уже сделал больше двадцати, – сообщил Джино, – и распорядился приготовить еще расплавленного стекла. «Я должен это сделать», – говорит он, и мы не знаем, когда он закончит. Но уже сделанное прекрасно, каждое изделие – шедевр.
Эмилио Бальди, владелец ресторана «Антико мартини», мрачно подсчитывал убытки, которые понесет в ближайшие месяцы, если не годы, в течение которых окна его заведения будут выходить на шумную строительную площадку, а не на уютную площадь.
– Обнадеживает только одно, – произнес он с натянутой улыбкой. – Когда начался пожар, было занято восемь столов, и, естественно, люди сразу похватали одежду и бросились бежать. Но потом семь человек из восьми вернулись, чтобы оплатить счет. Так что, может быть, в конце концов, все будет не так уж плохо.
Я сел рядом с пожилой английской леди. Она показывала сидевшей впереди паре маленький квадратик живописного холста размером с почтовую марку. По краям кусочек сильно обгорел.
– Это кусочек декорации, – сказала леди. – Разве это не печально?
– Мы нашли его на altana, – вступил в разговор ее муж. – Мы живем в палаццо Чини и обедали в «Монако». Вдруг все официанты всполошились и покинули зал. Мы спросили, не случилось ли что-нибудь, и нам сказали, что вроде бы возле «Ла Фениче» начался пожар. Мы поднялись на крышу отеля «Сатурния», откуда открывается великолепный вид на «Ла Фениче». Пожар был перед нами как на ладони; огонь был так близко, что подпалил мех на шубке Маргерит. Немного позже, когда мы возвращались домой, над нашими головами носились тучи искр.
– Ужасно, – произнесла его жена. – На следующее утро наша altana была покрыта пеплом. Кристофер нашел этот обгорелый кусочек холста.
