позиция Ш. Марджани, для которого программа С.-Г. Тевкелева обозначала подрыв позиций улемов в целом и улемов Казанской губернии – в частности.
Однако и российские власти не были готовы признать такие права мурз, как корпорации. По словам Н. Ильминского (1888 г.), мусульманские землевладельцы «соединили русскую светскую выправку и видимую либеральность со скрытой магометанской ревностью, с татарской национальной твердостью… умелостью, а в настоящее время татарская… внешне обруселая интеллигенция начинает, кажется, воспитывать в себе национальные мотивы… Они внутренне солидарны с муллами и народом и составляют магометанскую массу»[148].
Проект С.-Г. Тевкелева не соответствовал и геополитическим реалиям, по которым Волго-Уральский регион превратился в тыловую зону. В 1864 г. началось решительное наступление на Среднюю Азию. В начале 1865 г. была образована Туркестанская область в составе Оренбургского генерал-губернаторства, был занят Ташкент – ключевой пункт ко всему региону Средней Азии. Оренбургский генерал-губернатор и командующий войсками Оренбургского военного округа, вышеупомянутый Н. А. Крыжановский, был сторонником независимости региона Ташкента и тем самым сохранения контроля над регионом до оазисов Средней Азии из Оренбурга. Однако центральное правительство и генералитет, завоевавший Среднюю Азию, добились подписания Александром II 11 июля 1867 г. указа об учреждении отдельного Туркестанского генерал-губернаторства в составе Семиреченской и Сырдарьинской областей, которые охватывали, наряду с непосредственно Средней Азией, южные и восточные регионы Казахстана[149].
К концу XIX в., с введением губернской администрации, мусульманское дворянство Приуралья потеряло функции административного контроля над жизнью мусульман края. Однако оно сохранило важную функцию посредника между мусульманским населением и российскими властями, заняло нишу земских деятелей. Тем самым дворяне-мусульмане стали сторонниками самоуправления, так как земство Уфимской губернии поддерживало идею равноправия всех российских граждан и функционирования образования на родном языке. Таким образом, под влиянием российского земского движения у татар впервые образовалась группа светских общественных деятелей, обладающих необходимым образованием и практическим опытом, но ограниченных рамками одной губернии. При этом дворяне не могли принимать участие в функционировании государственной системы образования. Все это не могло не порождать оппозиционные настроения в среде мурз. Утрата функций управления неизбежно заставляла мурз использовать авторитет духовенства для контроля над жизнью мусульман.
Вместе с тем нельзя полностью солидаризироваться с критической позицией Шихабаддина Марджани и Ризы Фахретдина по отношению к ОМДС и муфтию. От Крымской войны (1853–1856) до Русско-турецкой войны (1877–1878) Россия и тюрко-мусульманский
Центральная Азия в составе Российской империи. М.: НЛО, 2008. С. 73–76, 87–93.
