ательской системе Ridero
Кыштым – брат Атакамы
Автор Ольга Г. Гладышева
Моноспектакль
по книге О. Г. Гладышевой «Кыштымский карлик или как страус родил перепелку»
Один умный человек – Уильям Корлисс – однажды сказал: «Время от времени госпожа Природа подкрадывается к ученым и дает им хорошего пинка… В конце концов… неожиданные, с трудом осмысливаемые события приводят к укреплению фундамента науки, но до тех пор, пока эти новые камни не улягутся на свои места, кажется, что царит интеллектуальная анархия.» Вот о таком экстремальном воздействии, мы и поговорим сейчас.
А началось все с того, что научный институт отправил Александра в командировку на Урал. По непроверенной информации там появилось какое-то человекообразное существо. Оно заинтересовало иностранных агентов. Важно отметить, что дело было в середине девяностых, когда в России люди не жили, а выживали. Есть подозрение, что если бы даже летающая тарелка села на Красной площади – на нее никто бы не обратил внимания, или бы сдали в утиль. Александр быстро добрался до Кыштыма, где его уже ожидал друг детства Антон с дочерью Кристиной и племянником Ярославом. Двое последних настолько достали всех взрослых на каникулах, что их с радостью сплавили с глаз долой. Так и собралась целая команда, которая с энтузиазмом принялась за дело. В результате опроса очевидцев картина начала вырисовываться ошеломляющая.
Разговор с участковым
– Это какая старушка нынче в лесу цветочки собирает? Вы что, с луны рухнули? Карьер, где раньше каолин добывали, заброшенный стоит, люди который год без работы, а кушать, говорят, хочется каждый день.
– Значит, старушка ягодки собирала?
– Какие ягодки могут быть весной? Цветочки она собирала. Только не в лесу, а на кладбище с могилок, чтоб потом на базаре продать… Говорит – услышала свист, оглянулась по сторонам, а из куста ножки торчат. Вытащила, смотрит: ручки, ножки есть, голова опять же. Немножко необычный, но у нас куклы в магазинах и пострашнее бывают. Старушка больная на голову была… Безвредная, но явно не все дома. Взяла его с собой. (2:04). Она его сыночком звала.
Честно говорю: живым я его не видел. Меня вызвали, когда старушку уже в больницу забрали. Захожу, а на кровати трупик лежит, в пеленочку завернутый. Вызвал патологоанатома. Вместе разглядывали. По размеру трупик был меньше, чем новорожденный младенец. Сантиметров 20—25 всего, без матери – явно нежизнеспособный. Голова смешная, большая, формы неправильной. Череп – из четырех лепестков, как у закрытого бутона тюльпана. Ни ушей там, ни волос, ни носа, только глаза.
Еще у трупа запах был своеобразный, неприятный, но не трупный запах. Цветом тело было темно-серое, как выключенный кинескоп.
– А вы уверены, что это был именно труп, а не кукла или муляж?
– Вы в своей жизни дело с трупами имели? – внезапно рассердился участковый. – А я по долгу службы имею постоянно. И отличить труп от деревянного буратины или тряпичной куклы пока еще могу… Это у вас в Питере, возможно, есть люди, способные на такие розыгрыши, а у нас контингент не тот… И старушка с невесткой ни времени, ни денег на качественную подделку не имели.
Мы еще разобраться пытались: надо уголовное дело возбуждать или нет. Ну, то есть является этот труп криминальным или как. Решили, что некриминальный.
– Протокол составили?
– Ага, держи карман шире! В дежурной части отказались регистрировать этот случай. «Да что? Да зачем? Да ни к чему». Там показатели, отчетность, а тут – то ли человек, то ли нет. То ли был, то ли нет. Сомнения есть, а время какое, сами знаете. Денег не платят, кому это все надо?
– Нет, ты представляешь: средних размеров кукла, причем говорящая, – почему-то шепотом пугал Кристину Ярослав. – Темно-серая, как большая крыса на задних лапах, ночью увидишь – не проснешься.
Разговор с соседкой
Тамара говорила неторопливо и толково. Александра поразило спокойствие, с которым она описывала, в общем-то, совершенно нетривиальное создание. В ее словах не было удивления или любопытства, которое светилось в глазах подростков. У них же каждое слово Тамары рождало бурю эмоций. Все было неправильным и пугающим. Мир, всегда казавшийся простым и понятным, вдруг начал открываться другой стороной, в нем появился некий диссонанс, резкий раздражающий звук. И этот звук вселял в сердце тревогу.
– Да, помню я эту зверушку непонятную. Зашла я как-то к ним домой. Вдруг вижу: что за наваждение? Перекрестилась – не исчезает, подошла поближе… Присмотрелась… Вижу тельце серенькое, головка коричневая. Ротик – трубочкой… Язычок алый, лопаточкой. Два зубика…
– Два зубика – как-то несолидно, – зашептались ребята. –
