неизбывную тоску о нем. И вечное стремление вновь вернуться и опять пережить то изначальное блаженство нескончаемой безмятежной радости и никогда больше его не покидать.
Неожиданно из бездны памяти всплыла молитва из псалма, которую в детстве вслух читала бабушка. Никогда прежде Ольга не пыталась ее запомнить или специально выучить, но сейчас молитва сама собой звучала в голове. «Господь Пастырь мой; я ни в чем не буду нуждаться. Он покоит меня на злачных пажитях и водит меня к водам тихим, подкрепляет душу мою, направляет меня на стези правды ради имени Своего. Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной…»
Сознание медленно уплывало все дальше и глубже в тишину и покой, и Ольга даже не заметила, в какой момент провалилась в непроницаемую бездну, куда звуки снаружи не проникали. Перестав ощущать свое физическое состояние, тело растворилось, ментальный поток остановился, и сознание утратило идентичность. Превратившись в пустоту, оно очутилось в месте, которому не находилось определения. Одновременно с мыслью исчезли все понятия и термины вещественного мира, и осталось только одно – абсолютное знание, что она находится в самом начале, где еще ничего нет.
Это было великое первоначальное абсолютно не проницаемое НИЧТО – колыбель всего сущего, где отсутствовали всякая форма или идея. Смерть в сравнении с этим «ничто» казалась бразильским карнавалом, полным красок и драматизма. Достигнув абсолютного безмолвия разума, теперь она знала, как можно сознавать «ничто», не прибегая к помощи образов или слов. Слова здесь выглядели ничего не выражающей бессмыслицей. Описать эту реальность не хватило бы всех определений и терминов, придуманных когда-либо человечеством, потому что не существовало сознания, способного вместить ее.
Внезапно она как будто услышала, хотя слышать не могла, что-то, пронзившее это всепоглощающее тотальное «ничто». Вибрирующий на запредельной высоте божественный горний звук разорвал лежащую за пределами постижения эту великую метакосмическую Пустоту. Только что не было ничего, а в следующее мгновение она вдруг оказалась зрителем великолепной пляски атомов и фотонов, творящих в замысловатом вихре танца звезды и галактики. К ее огромному удивлению и восторгу, перед глазами начала разворачиваться потрясающая картина игры материи и энергии. Это был мир предельно насыщенных красок и ежесекундно меняющихся волнообразных форм.
Теперь она вновь ощутила свое тело, сквозь которое с дрожью проносились пульсирующие вибрации. Выбрасывая потоки света, сплетенные языки протуберанцев вихрями взлетали с поверхностей звезд, а сгустки протопланетных пылевых облаков, уплотняясь, обретали форму и творили твердь. Невероятной красоты хвосты туманностей закручивались в спиралевидные галактики, а те уже следом, словно по заданной программе, строили кластеры немыслимых размеров. Вытягиваясь в логические нити, они были так удивительно похожи
