проверили, хорошо ли привязана наша первая добыча, и решительно направились домой. Но тут же в сомнении остановились, потому что вдруг поняли, что не знаем, куда идти. Все эти короткие перебежки по лабиринту из вещей совсем нас запутали. В панике мы стали метаться от одной громоздкой вещи к другой, пытаясь вспомнить, проходили ли мы мимо неё, когда шли в эту сторону. Постепенно паника нарастала и вот уже почти полностью захватила нас. Казалось, нам уже никогда не найти пути назад, и придётся навсегда остаться в наружном мире. То ли дело раньше: здесь было пусто, и с любой точки просматривался наш маленький вход в Чуландию, даже с пола. А теперь повсюду возвышались горы из коробок и мебель, а чтоб увидеть стену, нужно было подойти к ней вплотную.
– Да! – вдруг осенило меня. – Нам просто нужно подойти ближе к стене – всё равно к какой – и идти вдоль неё. И тогда мы обязательно когда-нибудь доберёмся до дома.
Чиж согласился, и мы пошли.
Даже не знаю, каким чудом мы наткнулись на вход в нашу родную Чуландию. И не передать словами, как мы были этому рады. Словно мы отсутствовали не пару часов, а долгие годы и вот теперь снова увидели свой дом и родных.
Конечно же нас поругали. Но больше из-за того, что наши мамы волновались. Ведь ещё даже добытчики не выходили, чтоб исследовать обстановку, а мы выскочили вперёд их. Мама даже вспомнила, что мне не даётся заклинание маскировки, и долго перечисляла, что могло со мной случиться в «страшном наружном мире». И это мы ещё не рассказали, что так близко видели топтуна. Представляю, что было бы, если бы мама об этом узнала. А папа положил руку мне на плечо и молчал. Я сначала не решался поднять на него взгляд: боялся, что увижу осуждение в его глазах. А потом посмотрел и удивился: папа, похоже, был доволен.
Застенье, или Великое переселение
С появлением топтунов всё в нашей жизни изменилось. Не было уже той размеренности, как раньше, все постоянно были в напряжении и не знали, чего ожидать в следующий момент. Даже учёбу отменили. Учитель Куш пытался всех успокоить, говорил, что это только временная мера, мол, занятий не будет всего один день, пока мы в Застенье отсиживаемся, а там волнение утихнет, и снова уроки будут. Но, похоже, никто из его учеников не расстроился. Уж я-то точно. Как по мне, так, выходя в наружный мир и сталкиваясь с реальной опасностью, можно научиться гораздо большему, чем тупо зазубривая урок.
С самого утра все стали собираться в Застенье. Вынужденная мера. Все понимали, что скоро вернутся обратно, но всё равно было очень грустно. Мама, проходя мимо, как бы невзначай гладила стены нашего жилища, стол, шкаф, в котором хранилась одежда. Казалось, дай ей волю, так она забрала бы с собой всё – весь дом! Но мы решили ничего не брать, потому что рассчитывали, что наше бегство не затянется надолго. Да и идти налегке проще. Разве что только Чиж взял раздобытую ночью пристёжку. Похоже, он теперь вообще не собирался с ней расставаться. Оно и понятно: первая добыча особенно ценная, даже если не знаешь, что с ней делать.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст
