халате. Он пригибался к шее животного, как видно, внимательно рассматривая что-то на камнях. Что-то смутно знакомое было в фигуре этого таджика.
«Нурали, сука! – вдруг, как-то внезапно, узнал незнакомца Филин. – Нурали Давлатов!!! Наш несостоявшийся проводник из Кульджи. Больной! Ходить в горы не мог… Но ведь там, где мы прошли, – ишак не смог бы! Если он не Пегас. Значит, есть тропа?! Короче и легче?! А не наши ли следы ты высматриваешь, сердешный? Ах, сука!!!»
– Тихо поднимай группу, – сказал он Бульбе. – Похоже, этот красавец – по наши души.
Переход из состояния сна в состояние боевого транса занял у группы менее полуминуты.
– Что тут, Андрей? – густым басом зашептал над ухом Медведь.
– Сосед нашего хозяина из Кульджи. Тот, который больной. Что-то высматривает на камнях там, где мы прошли. В полпятого утра!..
– Та-ак! Не прост соседушка оказался-то. Часом не нас ли ищет?
– Похоже на то.
– А на кой ему это?
– Вопрос!
– Берем?
– Обязательно! Он, сука, за нами на ишаке едет, а что это значит?
– Тропу знает, гаденыш, о которой не знал Мурталло. А он старожил в этих горах. Думаешь, он караванщик?
– Почти уверен. И уж наверняка – стукачок бекмурзаевский, по ту сторону хребта. А здесь он потому, что хочет предупредить о нас или вовсе сдать.
– Берем свиненка за жабры и в пещеру. Бай, Мулла, Змей. – Медведь подал условные знаки, и бойцы пошли добывать «языка».
Нет. Не было у Нурали шансов ускользнуть. Да он и увидел-то их только тогда, когда Змей схватил осла за уздечку. Он потянулся было рукой к широкому поясу, обмотанному поверх халата, и все…
– Не балуй, падла! – прошипел Бай.
Ему не дали сделать ни одного лишнего движения…
Через пятнадцать минут Нурали сидел в пещере напротив Андрея и хлюпал окровавленным, разбитым носом.
– Ну, здравствуй, уважаемый Нурали. Как здоровье, уже не болеешь? И что же тебя, добрый человек, привело в столь ранний час на эту сторону хребта? Неужто свататься едешь?
– Я тебе ничего не скажу, начальник.
– Что, правда?! Ну, это ты не подумав ляпнул. Уверяю тебя!!! Ты вот прямо сейчас с Бандерой поближе познакомишься. Он хороший парень… Только очень любопытный. А еще он страшно обижается, когда в его присутствии молчат или лгут… Ну характер у него такой!!! Ты уж расскажи ему все, что знаешь, – я тебе искренне советую. Не обижай его враньем. Ладно? Уж очень он несговорчивых «духов» не любит… – Филин кивнул Бандере.
А тот, не говоря ни слова, влепил ладонью по уху таджику, да так, что эхо пошло по пещере. На перекошенном рту Нурали застыл немой крик боли, а из уха тоненькой струйкой потекла кровь… Его полный ужаса взгляд был направлен на пудовый кулачище Сашки.
– Попробуешь крикнуть – оторву ухо, – просто и незатейливо произнес Бандера. – На одно ухо уже глухой? Перепонка лопнула? Ну, так и не нужно оно тебе. Или нужно?
Нурали
