мной все хорошо, – соврал он, прислушиваясь к тому, как ухает в висках кровь.
– Что – дурно? – спросил Аким Петрович. – Не бойся, Айви, сейчас немного посидит и оклемается. Теперь силы к нему быстро вернутся. Слышишь меня, парень? Я думал, тебя все это обойдет стороной. Зов слышат многие, но не многие становятся такими.
– Какими? – Федору было интересно, каким он стал, во что превратился.
– Меченым. Ты теперь меченый.
– Как вы?
– Как я. В утешение могу сказать, что здоровье отныне у тебя будет бычье, сил хватит на троих, а все остальное… – он немного помолчал, – это уже как богу угодно.
– Богу или Желтоглазому?
– А это, Федор, зависит от того, в кого ты станешь верить. Я лишь от одного хочу тебя предостеречь. Не вини себя и не позволяй злобе взять верх. Ты не сам себе такую судьбу выбрал, она тебя выбрала.
Он не злился. Как можно злиться на то, чего не понимаешь! А силы и в самом деле возвращались очень быстро. Давно Федор не чувствовал себя таким живым. И голодным.
– Есть хочешь? – спросил Аким Петрович.
– Есть хоть что-нибудь, чего бы вы про меня не знали?
– Многого не знаю, но времени у нас с тобой теперь достаточно. Еще познакомимся. Айви, там с завтрака еще что-нибудь осталось?
Айви бросила быстрый взгляд на Федора, кивнула и побежала к дому.
Федор разом съел все, что на стол было выставлено. Косился виновато на Айви, но остановиться никак не мог. Даже когда он блуждал по лесу, кажется, не испытывал такого звериного голода. Любопытно, это навсегда?
– Несколько дней будешь только о брюхе своем ненасытном думать, – усмехнулся Аким Петрович, – а потом все утрясется, станешь почти нормальным.
– Почти? – Федор перестал жевать, поглядел с опаской.
– Рога и хвост у тебя не вырастут, на этот счет можешь не волноваться. Но что-то в тебе точно изменится, может, сразу, а может, спустя годы. Слишком много времени ты провел на дне, с ним.
– С Желтоглазым?
– Да. Даром такое не проходит, след все равно остается. И не спрашивай какой. Это уже время покажет. Пока ешь, а потом, если сил хватит, пойдешь со мной, остров тебе покажу. Что ж без толку бока отлеживать?
Федор кивнул, сунул в рот последний кусок хлеба, смел на ладонь рассыпанные на столе крошки, тоже проглотил.
– Я готов, – сказал решительно.
– Ну, раз готов, тогда пойдем. – Аким Петрович встал из-за стола, велел Айви: – А ты дождись Евдокию, ей твоя помощь понадобится, еды теперь придется готовить на десятерых.
– Я все отработаю. – Федору вдруг стало очень неловко.
– Отработаешь, можешь не сомневаться. Без платы он никого не отпускает. – Аким Петрович хотел еще что-то сказать, но в последний момент передумал.
Снаружи уже пекло солнце, раскаляло и землю, и воздух. Захотелось пить. Наесться
