и каннибала со стажем, неприятно поразила открывшаяся картина. Истерзанное, можно сказать искорёженное голое тело, всё покрытое кровью, лежало перед ними на металлической платформе.
Гереру подумалось:
«Неужели найдутся столь голодные и безумные бомжи, которые позарятся на этакое блюдо?»
В голове тут же возник образ, от которого Анатолию даже стало нехорошо. Не то чтобы затошнило, но сделалось очень неприятно.
Взгляд полицейского не зацепился ни за что необычное, кроме многочисленных ран, явно нанесённых острым предметом. Анатолий с отвращением и некоторым сочувствием подумал о работе патологоанатома.
И вдруг кое-что привлекло его внимание. Нечто, чего он раньше не замечал, поскольку оно не относилось к какой-то конкретной части тела, а было связано с мертвецом в целом.
– Скажите… – начал он.
– Владлен, – подсказал врач.
Анатолия совершенно не интересовало имя медика – полицейский задумался, потому что размышлял над неожиданной догадкой, над тем, насколько она имеет право на существование. Он ещё раз окинул взором мерзкое мёртвое тело. Да, всё говорило в пользу того, что он прав.
Патологоанатом терпеливо ждал. Вольский с деланым безразличием переводил взгляд с трупа на коллегу и обратно.
«Владлен так Владлен».
– Послушайте, Владлен, – наконец заговорил Герер, – у трупа имеются какие-либо механические повреждения?
– Если не считать, что его всего исполосовали? – иронически спросил патологоанатом.
– Да.
– Нет. Больше никаких «механических повреждений».
– В таком случае, – продолжил Анатолий, – почему создаётся впечатление, будто его всего переломали? Я понимаю, тело изрезали, чтобы затруднить опознание, и результат этого, как говорится, налицо. Но ведь таким образом невозможно деформировать кости, словно пройдясь по ним молотком. То же касается и пребывания трупа в воде. Взгляните, – он ткнул пальцем в мертвеца, – руки искривлены, ноги тоже, шея согнута, спина будто сломана…
Вольский теперь не отрывал взгляда от трупа и согласно кивал. Когда Герер закончил, Евгений спросил, и прозвучало это достаточно серьёзно:
– Значит, ты тоже заметил?
– Ну, глаза у меня пока на месте.
– А я думал, нам всем показалось. – Сейчас уже в голосе Вольского слышались привычные саркастические нотки.
– Имеет смысл взять пробы для генетической экспертизы, если этого ещё не сделали, – сказал Анатолий.
– И здесь мы тоже тебя опередили.
– Ну и прекрасно. В таком случае, я могу оставить это дело более компетентным и зорким людям.
– Ничего не выйдет. Не забывай про Семёнова.
Патологоанатом Владлен явно заинтересовался, о каком Семёнове речь, но смолчал: его дело – копаться в трупах, а не заниматься расследованиями. У каждого своя задача. Короткая фраза из четырёх слов, которая стала негласным девизом страны
