з него выпрыгивает. Белое, розовое, зеленое, голубое…
– Ну а делают его из чего? – не унималась Катя, помешивая соломинкой мыльный раствор.
– Не знаю, – пожала худенькими плечиками Лена. – Когда вырасту, тогда и узнаю, из чего всё делают: мыло, мамину губную помаду, папин коньяк.
– Так не интересно – ждать пока вырастешь. Я бы сейчас хотела знать, из чего мыло, а из чего апельсины делают.
– Апельсины не из чего не делают. Они сами на деревьях растут, в южных странах. – Лена выхватила у подружки баночку с пенистым раствором, погрузив в него свою длинную пластмассовую соломинку.
– Вот бы отправиться сейчас в какую-нибудь далекую-предалекую страну…
– Ой, печёт, печёт! – захныкала вдруг Лена, и по её щекам покатились слёзы.
Оказалось, что один из самых больших пузырей, который она выдула, умудрился лопнуть как раз возле её левого глаза. Расторопная Катя тут же достала из кармашка носовой платочек и принялась «лечить» пострадавший глаз подружки. Спустя минуту Лена уже смотрела на мир обоими глазами.
– Не умеешь пузыри надувать – не берись, – поучала её Катя.
– Это я-то не умею?! А спорим, я сейчас выдую вот та-а-кенный мыльный пузырище – больше Макса.
– А если не выдуешь?
– Тогда лопнуть мне на этом месте.
– Хорошо. Только когда будешь лопаться, я в комнату уйду.
– Макс тем временем безмятежно дремал на коврике, не подозревая, что его восьмилетняя хозяйка вознамерилась выдуть мыльный пузырь величиной со взрослого ангорского кота.
– Лена набрала побольше воздуха, сунула соломинку в рот и раздула щёки – ни дать ни взять хомяк по пути с поля в свою подземную кладовую. Её щеки заходили ходуном, и мыльный пузырь стал расти буквально на глазах. Вскоре по своим размерам он превзошёл не только кота Макса, но и саму создательницу вместе с её подружкой. Его тоненькие стенки переливались на солнце всеми цветами радуги, подрагивая даже от самых слабых порывов ветра.
– Класс! – восхитилась Катя. – Вот это пузырь – больше, чем живот у дяденьки с пятого этажа.
А Лена, выронив соломинку из рук, широко распахнутыми глазами смотрела на мыльного гиганта и не могла вымолвить ни слова. Одновременно с подружкой она увидела, как у пузыря появились глаза, округлый нос, растянутый в широкой улыбке рот.
– Привет, старушки! – весело подмигнул он сначала Леночке, а затем и Катюше.
– При… при… вет, – испуганно пролепетали девочки. – Только мы не старушки, а …
– Для меня вы обе – древние старушенции, – перебил их гигант. – Если учесть, что продолжительность жизни нас, мыльных пузырей, всего несколько секунд… Извините за нескромный вопрос: а сколько вам секунд?
– Мне скоро будет семь, – сказала Катя, – только не секунд, а лет.
– Значит, ты прожила, – на мгновение задумался мыльный гигант, – двести двадцать миллионов семьсот пятьдесят две тысячи секунд.
– А мне уже восемь лет и один месяц, – отчеканила Лена.
– Кошмар! Да вы просто живые ископаемые! – воскликнул мыльный пузырь.
– Сам ты – живое ископаемое! – возразила Катя. – Все мыльные пузыри как пузыри – полетают, полетают и – бах! – лопаются, а ты вон живёхонек-здоровёхонек.
– Я и сам чувствую, что не простой мыльный пузырь, а…
Катя боязливо ткнула пальчиком в тончайшую разноцветную пленку пузыря, но он… не лопнул. Тогда Лена что есть силы дунула на своё загадочное творение, а потом, размахнувшись, стукнула его кулачком. Пузырь по-прежнему не лопался, никуда не улетал, продолжая висеть над их головами и дурашливо улыбаться.
– Раз ты так долго живешь, – проговорила Лена, – значит, ты этот… Бессмертный.
– Как Кощей! – воскликнула Катя. – Мне про него бабушка сказку читала. Поэтому будешь, этим, как его…
– А что, если мы тебя назовем… Мыльный пузырь… Значит, сокращенно – Мы-ло-пуз!
– А ещё лучше, – добавила Катя, – Мылопуз Бессмертный.
– Мылопуз Бессмертный! А что, звучит! Может, когда-нибудь на моей далекой родине таким именем улицу назовут. А ещё лучше – корабль военный…
– Или конфеты шоколадные, – мечтательно проговорила Лена, – я их очень люблю.
– Ой, бабульки, – засуетился Мылопуз Бессмертный, – совсем я с вами заболтался. Так ведь и опоздать можно.
– Куда? – поинтересовались девочки.
– На
