неприятеля, то ситуация может развернуться в любую сторону. Нас могут предать или поставить в неприемлемые для ведения боевых действий условия. Например, не доставят вовремя фураж, и мы не сможем накормить лошадей. Этого хватит, чтобы остаться без артиллерии.
Я сделал глоток вина, недурного надо отметить. Посмотрел на притихших соратников и продолжил.
– На самом деле не всё так плохо. Русская армия способна воевать автономно несколько месяцев, припасов хватит. А в наших моряках я вообще не сомневаюсь. Адмирал Ушаков целенаправленно готовил эскадру последние два года. Думаю, господство флота союзников в Средиземноморье будет тотальным. И если не станут мешать, то есть шансы закончить компанию через два года в Париже. Полководцев в Европе много, но Суворов один и других не предвидится. Но опять всё упирается в политику. Я очень хочу ошибиться в своих ожиданиях и подозрениях в отношении союзников.
– Мы не должны больше видеться, – говорю Ей, как только немного отдышался. Но все мои аргументы сразу рушатся под ироничным взглядом прекрасных глаз.
Опять Сестрорецк. Сначала я посетил завод, очень продуктивно пообщался с Даниловым и осмотрел готовые транспорты. А далее проторённой дорожкой, тайком проник в знакомую усадьбу. В этот раз меня уже ждали на расстеленной кровати, и мы сразу окунулись в водоворот безумной страсти. Следующий день опять провёл на заводе, где обговаривал с Даниловым порядок поставок фур с артиллерийскими передками. Оказывается, часть продукции уже в дороге, а вторая партия выдвинется в ближайшие дни. Далее немного поспал и вечером опять побежал на свидание. Никак не могу разобраться, что мною вообще движет – страсть, наваждение, любовь или безумие. Но сейчас это неважно. Мы опять вместе и это главное.
– Что мешает нам видеться дальше?
Вот как ответить на этот вопрос? Я только за продолжение встреч, но понимаю, что в перспективе это может навредить всем моим усилиям по реформированию страны. Вернее, оттолкнёт от меня часть возможных союзников. Совершенно не к месту вспомнил о Юле. После моего приезда в столицу она ходила за мной как хвостик, будто боялась отпустить даже на минуту. Ещё и этот печальный взгляд, когда мы расставались. Резанул он мои чувства как по живому и периодически образ супруги возникает перед глазами.
– Ты замужем, а я женат, – пытаюсь привести хоть какой-то удобоваримый аргумент.
– Когда и кому это мешало? Половина высшего света, живёт особо, не стесняясь своих связей.
– Мы не высший свет.
– Вот уж не думала, что главного возмутителя спокойствия Империи заботят какие-то условности. Или правду говорят, что ты влюбился в собственную жену?
Что-то нехорошее, даже злое блеснуло в прекрасных глазах. Затем Она грациозно перекатилась и легла на меня. Подсознательно понимаю, что мной нагло манипулируют, но ничего не могу поделать. Любимое лицо уже
