лежал под капельницей, глаза его были закрыты, и казалось, что он не в сознании.
Немолодой серьёзный лекарь коротко поклонился Финисту:
– Простите, светлый княжич, что побеспокоил. Воевода Свет вчера дал мне ваш номер для связи на срочный случай…
Финист уже собрался ответить, как подобает, ничего, мол, страшного, это ваша работа, но в покоях неожиданно громко и сварливо прозвучал голос князя:
– Вон все пойдите! Оставьте нас с сыном… И чтобы никто не тревожил! Никого не пускать!
Лекарь и два его помощника поспешно вышли.
– Садись! – уже слабее, но настойчиво потребовал князь.
Финист послушно взял стул и присел рядом с умирающим.
– Не всё я тебе давеча сказать успел… – сказал отец совсем тихо. – Иволга пришла, помешала… Выгонять не решился, а надо было. Второго случая поговорить могло уже и не быть…
Князь наконец открыл выцветшие глаза и повернул голову к Финисту.
– Про Мая хочу тебе сказать, – проговорил он.
– Я знаю, – буркнул Финист.
– Что ты знаешь? – прищурился князь.
– Что мальчишка сбежал из дома от твоих побоев.
Отец как-то неопределённо то ли кашлянул, то ли хмыкнул.
– И кто же тебя просветил?
Финист промолчал.
– Не Яр точно. Яр и рта не раскроет без позволения, я знаю, – задумчиво протянул отец. – Так кто?
– Тот, кому положено знать такие вещи и посвящать в них тех, кого это касается.
– Ну… – князь криво усмехнулся. – Свет не дурак, ой, не дурак. Я вот только одного не понял: Свет и правда за столько времени не нашёл его, или считает, что мне можно бессовестно лгать…
– Я тоже этого не понял, – признался Финист.
– А понять надо, – отец в упор уставился на Финиста. – Слышишь, что говорю? Хочешь свою голову уберечь, про Света ты должен понять всё. Я своему брату верил, как себе. А вот племянника я не понимаю. Свет умный, тут не отнимешь, и весь современный такой. Но скользкий. Впрочем, вся молодежь нынче такая, поди вас пойми… А Мая надо отыскать. Ну или убедиться, что мальчишка мёртв.
Сказано это было твёрдо и равнодушно.
– Как ты можешь?! – Финист подавил возмущение, хотя не был уверен, стоит ли.
– Я теперь всё могу, – веско возразил отец. – Я уже на пороге. Приличия можно не соблюдать.
Финист снова заставил себя промолчать. Умирающий вполне мог уже выжить из ума. Что толку такого совестить?
– Да не смотри ты на меня так… – через силу выговорил отец. – Смерти его я не желал и приблизить её не пытался. А что доставалось ему, так то за дело… Хотя если рассудить, для тебя лучше было бы, чтобы этот маленький стервец сдох где-нибудь…
– Я не хочу больше это выслушивать!..
– А придётся! – отец, как мог, повысил голос. – Почему, ты думаешь, я в прошлый раз велел тебе спиной к братьям не поворачиваться?
– Ничего
