Глянув вниз, я почувствовала дрожь в коленях.
– Что?
– Здесь та-а-ак высоко! И как теперь спускаться?
Дима рассмеялся.
– Пойду первым, ты за мной. – Он ловко перекинул ноги на лестницу и поспешил вниз.
– Вот засада. – Я осторожно спустила ноги, затем развернулась. Задком-задком начала неуклюже двигаться, нащупала ступеньку и встала, отчаянно цепляясь пальцами за деревяшку. Все тело трясло, как осиновый лист, от страха.
– Не смотри вниз! – Проорал Калинин.
– А куда мне смотреть?! – Истерично взвизгнула я.
– Смотри перед собой и говори со мной.
– Хорошо.
– Мария Георгиевна, ты такая красивая!
– Опять издеваешься! – Проворчала я, но, признаюсь, мне было приятно.
Мои ноги отыскивали на ощупь следующие ступеньки и мягко ступали на них. А руки впивались так, что, казалось, дерево сейчас треснет.
– У тебя такие аккуратные руки, тонкие лодыжки и просто божественная шея!
– Дима! Ты м-можешь говорить о чем-то другом?!
– О погоде?
– Х-хотя бы о ней.
Я попыталась перевести дух и продолжила спускаться.
– Не бойся, я держу тебя. – Его голос был уже совсем близко. – За твою очаровательную маленькую…
– Не вздумай даже касаться ее! – Рявкнула я скорее довольно, чем возмущенно.
– Хорошо, я вообще-то про талию говорил. – Решил уточнить он.
– В д-детстве брат все деревья облазил, я с ним з-за компанию. Не припоминаю, чтобы было т-так страшно…
– У тебя есть брат?
– Эм… Да… – Я прочистила горло.
– Здорово. А у меня никого – только ты!
– Мы с тобой просто д-друзья! – На всякий случай напомнила я.
– Это же круто! Друзья. А ведь с утра я был для тебя всего лишь идиотом…
– П-прости…
– Прыгай, Маш! Последние три ступени сломаны, попробую тебя поймать!
– Что?! – От страха мои руки отказывались подчиняться. – К-как сломаны?
– Просто отпускай руки и прыгай! Давай!
– Аа-а! – Завизжала я, зажмуриваясь и отпуская руки.
Машинально сгруппировалась, но меньше чем через долю секунды уже обнаружила себя в его крепких объятиях – Дима держал меня на руках и заразительно хохотал.
– Черт… – Понимая, что шутник снова меня провел, я тоже засмеялась. – Поставь меня уже на землю!
Калинин опустил меня на траву, и очень вовремя: моя голова кружилась от запаха его парфюма, а сердце пускалось в пляс.
Заворачиваясь в плед и ворча, я отчаянно не узнавала саму себя. Знакомы всего-ничего, но в присутствии этого парня мозги сами собой размягчаются, превращаясь в буйный коктейль из пластилина и веселящего газа. С мыслью, что нужно что-то с этим делать, иначе не миновать беды, и я потопала к машине, видневшейся в пятидесяти метрах
