на каруселях. Там он встретил соседа, тоже пришедшего с ребенком отрабатывать свой долг, и они разговорились о жизни: о странном Перельмане, не взявшем лям за доказательство гипотезы Пуанкаре (сама гипотеза их не интересовала, а вот за страну и, в частности, за наших евреев было обидно), перешли на крушение самолета с Качиньским, выдвигая свои гипотезы, а закончить решили разговором о погоде. Тема нейтральная и приятная в преддверии лета. Когда они стали уже прощаться, то услышали детский вскрик, и обернулись. Дети по-прежнему стояли на вращающейся карусели, и только Сонечка лежала на земле.
Врачи неделю боролись за её жизнь, а потом пригласили всех в палату реанимации. Маленький камушек попал в висок маленькой девочки, и случилась большая трагедия – мозг умер. Родители стояли молча, погружаясь в мрак и отчаяние, а Марта смотрела на свою сестренку и не могла понять, где здесь трагедия. Вот её реснички, вот её курносый носик и эти пухлые щечки, вот её ладошка. Она такая теплая, теплая. А если вынуть трубку изо рта и отсоединить паутинки проводов, то они смогут побежать на улицу. Там сейчас так хорошо.
Мама упала в обморок, и трагедия вошла в их жизнь, разрушив семью. Папа стал части выпивать, виня себя в случившемся. Мама не упрекала его, но и не поддерживала. Светлости Марты, еще подростка, не хватало на всех. Их дом превратился в ритуальный зал, где каждый день прощались с Сонечкой. Отец не выдержал и ушел. Он не просто ушел, а исчез. Марта терзала маму расспросами, но та отмалчивалась. С потерей двух любимых людей закончилась её счастливая детская жизнь и началась взросла. Марта не смогла на фоне угасания мамы продолжить дарить людям радость своим танцем, хотя предложений было достаточно, да и с деньгами возникли проблемы. Вначале она устроилась санитаркой, а потом и медсестрой в больницу с тайным желанием когда-нибудь разобраться, как умирает мозг человека. Как ни странно, уход мамы она перенесла стойко и с пониманием, что человек может вынести не каждую боль. Есть предел. Марта даже вновь стала танцевать, но недолго. Теперь она осталась совсем одна, не считая далекой тетки на Волге. Были, правда, воспоминаниями о счастливом детстве, которые ей очень помогали. Когда Марта встретила Хайнца, счастье вернулась, но ненадолго. Его предложение избавиться от ребенка, который жил в ней и стал уже частью её судьбы, поразило Марту, так же как когда-то предложение врачей отключить сестренку от жизни.
С появлением сына, родного человека, жизнь вновь наполнилась смыслом, который заключался в том, чтобы не только вспоминать прошлое, но и строить будущее. Кроме того, Марта поняла, что она уже знает, как жить со счастьем, а вот со смыслом – еще нет. У неё появились новые привычки и даже своя мантра, которую она пела, укладывая сына спать: «Вместе весело шагать по просторам, по просторам, по просторам! И, конечно, припевать лучше хором, лучше хором, лучше хором!». Марта исполняла песню проникновенно в стиле латино. Хором
