знал…О, патриоты юные былые,
За вас сегодня – памятный бокал!
26 мая (6 июня)
Гаджет, ловкий кукушонок,
Вытесняет нас беспечно
За порог родного дома,
Только Пушкин в нем – навечно!
Негритянский рот подвижный,
Голубых очей свеченье…
Он не древний, он не книжный!
Пушкин милый, с Днем рожденья!
Вечер в деревне
Трех зримых солнц прощальное свеченье:
Одно в полях у горизонта,
Два других – в зрачках котенка
На моих коленях.
Задумавшись, притих…
И только
Мурлычет по-французски, в нос.
Как мир непостижим – и прост!
В нем миллионы звезд – и слез,
И нет любви, любви… Почти?
Нисколько?
Цыганка на зимнем базаре
Девяностые годы
Ах, погадай, спляши нам, оживи
Забеганность – и затхлость! – бедных будней,
Над колтуном волос возвысь свой бубен.
Над колкостью снежинок, нелюбви,
Невзгод привязчивых… И над загадкой судеб
Повсюду сплошь горючих, как ни лги.
Пишу
«И белый лист, и письмена…»
И белый лист, и письмена
Каракульки, шипами роз значки…
Пусть все не так! Здесь я вольна
Чутьем иль чудом, в полусне почти
Вернуть. Свершить. Рука одна
Творит услышанное, чуть не то – в клочки!
Сер оборотнем белый лист покуда
Не просияет стих – чутьем иль чудом.
«Из-под руки круглятся кружева…»
Из-под руки круглятся кружева
То тяжко, то ребячьи просто:
Строка, строфа… Какая роскошь
Спасаться от всех бед в словах,
Будто в волшебных завитках
Заветной нити вологодской!
Не потеряться б в черканных листках,
Меня зовущих рабски и господски…
«Сначала – звук. Грохочущий, свистящий…»
Сначала – звук. Грохочущий, свистящий,
Наивно длящий «эль», как леденец,
Являет, будто фокусника ящик
Жар мысли, блеск… И бред! Сребро – свинец!
Многоглаголят, жгут – трудны, легки —
Стихи… Опять стихи.
Дитё
Дитё… дитё плачет!
Фонтанов жизнь шумливая разбилась,
Осколки – мокрым глазом по углам…
«Война дворцам!» Глумливое льнет рыло
К плечам добролюбивых парижан,
Рычит: «Смерть Мессалине!»
Грязно, длинно
Растянут шлейф грехов вдовы Капет.
Христос прощал все вины…
«Гильотина
