Каин, Иосиф, Моисей. Практический, рационалистический подход к миру вытеснил потребность в «великих и ужасных образах», научил человека оправдываться, чтобы лгать самому себе, поэтому и образы стали возникать не из мира трагедии, а были взяты из обычной человеческой души, основной грех которой – это ложь, умение оправдываться, увиливать, вытеснять, «выводить грех за скобки», делать все что угодно, только бы не видеть собственный грех и не отвечать за него. Ответственность – это самое трудное в грехе. Каждый может грешить и находить оправдания. Отвечать за то, что сделал, – это может только необычный греховный человек. Без культа ответственности грех весь вышел. Исчез. Вместо греха возникла мораль, этические нормы, правила поведения, а грех стал капризом, случайным поведением, вызванным игрой страстей, которые иногда возникают в каждом человеке и обычно проходят сами собой. Современная наука развивается именно потому, что нашла место случаю, непредсказуемости, неопределенности в картине мира, которую создает, однако нравственные представления человека отстают на века. Мы живем не осознанием своих грехов, а следуем моральным заповедям как законам некоего идеального государства.
Мораль скучна, она не греет. Мораль указывает и принуждает. Этика добра-и-зла делит мир поступков на правильные и неправильные. Кто будет об этом думать? В средней школе не читают Канта, моральный императив большинству неведом.
Кому мешает грех?
Мешает дурной поступок! Зло ломает жизнь людей, а грех… Он не спасает, не помогает, сам по себе не вредит никому, потому что это не событие и не катастрофа.
Грех – это личная точка зрения на свои прошлые дурные помыслы и поступки! В такой интерпретации грех – конечно, не болезнь души, поскольку можно грешить и оставаться добропорядочным гражданином (достаточно научиться оправдываться), ведь когда душа больна и видишь свои будущие греховные поступки как совершенные, невозможно «оправдаться». Для этого нужен врач или священник.
Праведность и грех – любимые блюда русской моральной кухни
В русской культуре рассуждения о грехе занимают особое место. Русского человека хлебом не корми, дай порассуждать о грехе, покаяться. Впрочем так было только в прежней России времен Гоголя, Достоевского, Толстого. Начиная с советских времен, даже русский человек перестал каяться. Пришло другое время. Покаешься перед близкими – услышат чужие, донесут, карательные органы государства схватят тебя, твоих близких и осудят. Советский человек должен был быть безгрешным. Это, казалось бы, случайное событие: идеология всеобщего равенства и работа карательных органов, истребляющих всякое неравенство, произвели на свет невозможное – отвратительного, бездушного безгрешного человека. Прошло некоторое время. Умерла советская идеология, исчез пафос карательных органов, однако выжил «курилка» – остался жить безгрешный человек. Это очень важный момент развития
