конунга. Но его предали, заманили в ловушку. Драккары уничтожены огнем, убили всех, кроме Северина и десяти его, таких же юных соплеменников. У них был опытный лоцман, и они выжили. Смогли уплыть, перетерпеть голод. Пристали к берегам большого озера в Гардарике, и дальше по рекам. Набирались сил в лесах, где добрые бортники и их жены, пожалели мальчишек, откормили, отпоили молоком с медом, подлатали одежонку, да и отправили к князю от беды подальше. Город окружали каменные стены, белокаменные церкви, а терем князя, стоящий недалеко от городища, так возвышался, как горы в родном краю.
Северин показал свое искусство в бою, защищая князя от прятавшихся по лесам язычников. Он и его варяги «малая дружина» хорошо обученные и бесстрашные воины стали охраной князя и его семьи. Для викинга честь умереть с мечом в руке, и попасть в чертоги Вальхаллы, дабы пировать там со славными воинами—предками и любить прекрасных дев. И в одном из боев Северин туда чуть и не отправился.
Они с дружиной защищали одну из деревень князя от разбойников. Но кто—то, по злому умыслу вооружил это лесное отребье хорошими мечами и луками.
Защищая князя, Северин прикрывал того своим телом, всего на мгновение опустил щит, стрела пробила грудь, под левым соском и вышла на спине.
Темнота закрыла глаза. Казалось, что он ослеп, и так и не увидит Асгард—рай. Он тогда еще не верил в единого бога, и вечную жизнь представлял, как пьяный разгул и повальное соитие. Уж там-то ему от хмельного не будет вреда?!
Но валькирии не нашли дороги в эти суровые славянские земли, и Северин очнулся в какой—то избе. Вокруг царил полумрак, пахло горькой полынью, и старушечьим телом.
А вот и она, Хель, повелительница мира мертвых. Ужасная: одна половина синюшная, другая в пузырях, цвета жабьей кожи.
– О, витязь, очухался? Если будешь меня любить, я сделаю тебя бессмертным.– Карга захихикала. В седых волосах, больше похожих на паутину, переливались светлячки. Вышивка на вороте сорочки была, как у руссов, красными рунами. Значит не богиня.
– Откуда она знает мою родную речь? – удивился Северин и снова провалился во мрак.
В следующее «воскрешение» он уже лежал на деревянном полоке, его били крапивой, в бане пахло медом и мятой.
Потом его перетащили в предбанник, и крепкие руки стали разминать размягченное от пара тело, каждую, косточку. Еще не раз выносили во двор на лавку, напоили горьким отваром, и он снова забылся. Во сне его душа, легкая, как летний ветерок ,парила над водами родного фьорда.
– Кто ты? – вопрошал кто-то невидимый.
Душа молчала. Северин и сам не знал, для чего он на этой Земле: может просто странник, и надо ехать или плыть дальше Он воин, и его меч может служить и императору Византийскому, или королю Англии. Северин отверг путь разбойника, вора, причиняющего смерть и разорение мирным людям. Он отныне защитник, опора князя.
– Я воин. Я защитник!
Но тот, кто вопрошал,
