дочка, сжимая и разжимая перед моим лицом крохотную спрятанную в варежку ручку. – Да-аа.
– Ой! – спохватившись, беру вместе с ключами с тумбочки жёлтую лопатку дочки. – Чуть не забыла.
Дочка довольно лопочет, получив в своё полное распоряжение пластиковую игрушку.
Прежде чем закрыть дверь, выпускаю во двор Герду. Почти с мольбой смотрю в умные глаза животного. Не сбежишь? Конечно, я могла бы запереть её дома, только совесть не позволяет закрыть любимицу под замок. Разве можно запереть свободный дух в четырех стенах? Запереть в клетке, из которой нет выхода. НЕТ! Это все равно, что заставить ветер не дуть!
Нельзя с ней так. Герда другая. Смотрит на меня своими умными глазами, и я неожиданно успокаиваюсь. Она все чувствует и понимает.
Топая к остановке, внимательно слушаю Машкину болтовню.
– Знаешь, Наська, я, наверное, брошу Завертяева, – неожиданно выдаёт подруга после десятиминутного бубнежа про протекающие трубы дома и летящей со стен штукатурки.
–Что? – удивлённо вскидываю взгляд на подругу, даже сбиваюсь с шага. – Почему?!
– Надоел мне Николашка, – неожиданно жалуется Машка. – И знак зодиака у него дурацкий – весы. Ни туда ни сюда! Будто топчемся на месте. Отношения во, – показывает фигу и хлюпает носом. – Вообще не развиваются. Был бы он скорпион или лев… всё по-другому сложилось бы.
Ох, кажется, совсем и не трубы прорвало!
– Так вы только начали встречаться, – искренне удивляюсь. – Подожди хотя бы полгодика. Вдруг сделает предложение?
– Ха! Сделает… – саркастически откликается подруга. – Фразу «Выйдешь за меня?» я слышу только на работе от своей сменщицы. От Николашки не дождёшься!
– Маш, ну, ты чего?
– Ай, – машет рукой с досадой подруга, – не хочу одна Новый год встречать. Всё с семьями, а я… Как вспомню прошлый год, так выть, как Герда, хочется. Никому я не нужна, Настька.
Приоткрываю растерянно рот. Вот те раз! Я так привыкла, что Маша такая сильная, непробиваемая, что на мгновение даже теряюсь. В голове звенит тревожный звоночек. Что же я за подруга такая? Машка вон как переживает, а я и не заметила ничего, вся в своих заботах повязла. Не сегодня же ей эти дурные мысли в голову полезли? На такое время требуется.
Не обращая внимания на то, как Ксюша колотит ножками по подставке коляски, успокаиваю подругу:
– Маш, Завертяеев тебя любит. Он хочет быть с тобой и всё. Это главное.
Подруга, надувшись, какое-то время смотрит на меня, а потом неожиданно широко улыбнувшись, бормочет:
– Ну, тебя! Умеешь же… Даже не пострадаешь! – возмущенно закатывает подкрашенные коричневым карандашом глаза. Перескакивает с темы на тему. – Ладно, ты мне это… лучше расскажи, ты восстановилась в университете?
Вот, поди, пойми ее? Удивляюсь резкой смене настроения Соколовой. Отрицательно качаю головой.
– Мне сейчас не до учёбы,
