вуковые и двигательные сигналы от искусственного спутника Бетельгейзе, одной из самых ярких звезд созвездия Орион. Сегодня аппарат почему-то был особенно активен. Иногда он сбивался из-за технических помех или повышенного уровня космического шума, например, при усилении ветра или потока пыли. В этом случае он давал слабые сигналы об изменении звездного штиля, так сказать. Но ученые видели на экране прибора нечто похожее на туман, что говорило о запылении камеры внешнего наблюдения. Сегодня же подобного явления не наблюдалось. Спутник был чист, исправен и вполне спокоен по отношению к космическому ветру, был штиль. Однако какие-то посторонние звуки и слабые движения наблюдались на поверхности звезды.
Эдем давно решил следить за активностью этой звезды, потому что в один прекрасный день спутник, исследующий галактику Млечный путь, уловил серьезные энергетические колебания именно от Бетельгейзе. Но так как он был мобилен, то есть летел мимо, то он не успел зафиксировать причину такого повышенного энергоколебания. По этой причине в космос был запущен спутник под названием Биттель. Его задача – следить за малейшими изменениями на звезде и докладывать о них совсем еще молодым ученому Эдему Ламберу и его напарнице Эстель Ревиаль. Эдем недавно закончил университет и приступил к исследовательской работе, Эстель была на два года старше и уже успела совершить некоторые успехи в области астрономии.
К слову сказать, многие ученые давно подозревают, что инопланетная жизнь существует, иначе чем объяснить факт наличия внезапного возникновения любой энергетической активности на считающихся непригодными для жизни планетах? Теперь Бетельгейзе тоже попала под пристальное внимание астрономов.
– Эстель, погляди, – почти шепотом произнес Эдем, продолжая неотрывно смотреть на экран прибора – мне кажется, я вижу какие-то силуэты.
Стройна девушка с длинными светлыми волосами подошла к своему руководителю и наклонилась к аппарату.
– Может быть, это клубни пыли? – предположила она.
– Не думаю, – медленно ответил ученый и поправил очки, – клубни пыли выглядят как множество гиперактивных молекул, а здесь – что-то цельное. Смотри, на экране мы видим то, что подает одновременно и звук, и движение. То есть прибор демонстрирует нам некий объект, который активен и наделен способностью создавать шум. Что или кто это может быть?
– Эдем, ты немного утомился. Скажи, кто может находиться на звезде, температура которой в два раза меньше солнечной? Там чуть больше трех тысяч градусов по Цельсию! Ни одно живое существо не может выжить в таких условиях. Ладно бы Проксима Центавра или Росс… Вполне можно предположить наличие жизни на этих экзопланетах, температура там очень даже пригодна для жизни. Но три тысячи градусов – это очень сомнительные условия.
Эдем перевел взгляд на раскрасневшуюся от эмоций Эстель. Девушка говорила разумно и убедительно, но что-то смущало ученого. Он проговорил:
– Эстель, дорогая, ведь на Земле тоже долгое время существовали ледники. Но ведь в подобных условиях и зародилась жизнь. Да и вообще, любое проявление жизни может возникнуть в совершенно любом месте и внешних условиях. Для этого нужно всего лишь иметь эволюционный навык приспосабливаемости.
– Да когда там могла произойти эволюция? – чуть не взвыла девушка, – Бетельгейзе всего лишь восемь миллионов лет! Нашей Земле четыре миллиарда, а приспосабливаемость не у всех и не всему возникла. Человек не сможет пройти без одежды по тайге, или же кожу европейца спалит Солнце в жаркой Африке.
– Согласен, – не стал спорить Эдем, – но кто сказал, что на Бетельгейзе эволюция к нашему времени обязана пройти полный круг? Возможно, на ней только возникли какие-то зачатки жизни и ступили на путь приспосабливаемости.
– Хорошо, предположим, что так оно и есть, – отошла от руководителя Эстель, – как ты собираешься это проверить?
Эдем возбужденно забегал по лаборатории.
– Что значит – как? У нас в наличии есть такие устройства, с помощью которых мы сможем не только почувствовать, но и увидеть то, что происходит на звезде. Венгрия поставила нам замечательный аппарат «Мерцатель», который позволит максимально приблизить спутник к Бетельгейзе без потери управления от воздействия ее высочайшей температуры. Если будет необходимо, спутник даже опустится на поверхность вместе с двумя людьми, в соответствующих костюмах, естественно, но заранее максимально точно определит местоположение источника подачи энергии. Ведь это может быть что угодно – как активный космический камень, хотя я сам сейчас плохо понимаю, о чем говорю, так и нечто живое, что маловероятно, но исключать этого ни в коем случае нельзя.
Эстель внимательно посмотрела на наставника и решила не спорить с ним. Эдем пребывал в таком ажиотаже, что рушить его надежды сейчас было глупо. Он был не просто ученым, он был абсолютным идеалистом в своей профессии. Ему казалось, что любая его гипотеза верна и обязательно должна быть доказана. Как
