новостей?
Уля усмехнулась:
– Спасибо, не надо. Я же завтракаю!
– Какая тонкая душевная организация, – голос Люси стал нарочито скептичным.
Уля от души рассмеялась.
– Язвишь, коза?
– От козы слышу. – Можно расстроить искусственный интеллект? Нет. А вот поболтать ни о чем, без оглядки на вежливость, легко!
– Что сегодня с рейсами «D-4»? Они восстановили сообщение между Луа и Террой?
– «D-4» объявили себя банкротом.
Дальше наша героиня некоторое время произносила слова, смысл которых сводился к одному незатейливому: «ах, какое огорчение!» Даже Люси они ввели в некое подобие беспокойства:
– Ну, зачем так эмоционально?! Обязательства «D-4» выкупил «Юнион». Рейсы состоятся не по расписанию, но все же состоятся.
– Да, мне наплевать на «D-4» и их, – Уля краем глаза приметила за окном движение и осторожно положила вилку на стол, – обязательства. Меня волнует расписание магазина. Концерт, возможно, придется переносить или отменять, зависит от менеджера нынешней мегазвезды. Я с этими двумя еще ни разу не работала. Люси, а давай послушаем музыку.
Фразы Ульяна произносила размеренно, спокойно. Сама же в этот момент бесшумно дошла до буфета, вынула из коробки с кукурузным крахмалом HS, который за надежность и безотказность любовно называла «Дядя Хоши», и все так же бесшумно поспешила к задней двери. Выскользнув на улицу, Уля бегом обогнула дом и остановилась у парадного крыльца. Как она и предполагала, нарушитель ее личного пространства уже стоял на веранде и занимался вандализмом.
Ульяна Павловна проверила предохранитель, подкралась к мальчишке со спины и приставила дуло к его затылку. Нерадивый художник замер на месте. Огромное алое сердце на входной двери получилось довольно схематичным, незаконченным. Прошлые сердца были куда лучше: с оттенками и светотенью.
– А вот и ты, мой герой, – проворковала Ульяна Павловна. – Я тебя прямо заждалась.
Пацан сдавленно ойкнул и медленно поднял руки. В одной был баллончик, в другой тряпка.
– А ну, повернись, – Уля сделала пару шагов назад, продолжая целиться художнику в голову.
Высокий, широкий в плечах младший Ван-Ю выглядел одновременно и счастливым, и виноватым. Вообще-то, Уля предполагала, что ее тайным обожателем окажется сын пастора, но Юджин тоже входил в список подозреваемых.
– Серьезно? – Она искренне возмутилась. – Тебе заняться больше нечем?
Юджин потупил взор и тяжело прерывисто вздохнул.
– И в чем заключался план? – Не сжалилась над несчастным шакалка.
Парень не ответил, сверкнул только серыми глазами исподлобья.
– Ладно, – Ульяна убрала Дядю Хоши и отодвинула поклонника от двери. – Отмывать будешь или шерифа вызываем?
– Отмывать! – просиял Юджин.
– Ах, во-о-от оно что, – понимающе протянула Уля и рассмеялась.
