Да еще, в долларах. Тогда он точно себе купил, такой как у него костюм. Но, надо ему что-то сказать. Мужик с любопытством ждал ответа от него.
– Растерялся? Ну, понятно. Ну, бывай… Мне скоро сходить.
Он, действительно, на следующей остановке сошел. Да и народ ближе к старому городу, чуть поредел, теперь не так уже было тесно стоять. А слова этого сошедшего на остановке мужика, долго еще не отпускала Аркадия. Ничего не поделаешь, сам виноват. Захотелось ему до вокзала проехаться как народ – и он это удовольствие получил, хотя, в голову бы ему не пришло, «электорат», к таким, как он, неприязненно относится.
«Обидел мужика. Эх! Голова два уха. Думать прежде надо, куда совать голову».
И снова сунул свою бедную голову, из-за жалости – это уже на вокзале, напоровшись на нищенку, с маленьким грязным ребенком, с силой сунул ей в руку, порыве жалости, почти две тысячи рублей.
– Купи мать,– сказал он ей, со слезами на глазах, и сильно, задышав. – Дочери сока. Пить она хочет.
И с чувством удовлетворенности, по пути забежал в магазин ювелирный, купил дочери, Оленьке, серьги.
«Домой теперь».
И побежал к перрону – электричка как раз по времени, должен был отойти от перрона.
***
Успеть, он успел вовремя. По дороге забежал за дочерью, забрал ее из садика. Но как не хотелось ему сейчас идти домой. Знал же, Валентина в его отсутствии, уже накачалась вином. Видеть ее такую: огромную, пьяную, лежащей на диване, так ему не хотелось. Но, обязательство требовала. Прежде, увидеть Дашу, сказать, что забрал дочь без нее.
Рядом, дочь шептала, рассказывала, какие песни они в садике выучили. Требовала послушать ее.
– Папа, хочешь послушать? Я все запомнила, а первое слово забыла, ну, там, про красную шапочку, как она там от волка прячется. Ну, папа! Ты меня совсем – совсем не слушаешь. Куда мы, папа, бежим? Дома опять мама пьяная будет лежать. Пойдем, папа, на площадь, или в ресторан. Ты мне снова закажешь там сока. Папа!..
– Сейчас до дома добежим, увидим тетку Дашу, после, точно, я обещаю, сходим в ресторан. Покушаем там еще. Я еще что-то должен подарить тебе. Дома не будем этим заниматься. Маму еще раздразним. Ты сама видела, как она не довольна была, когда тебе ушки прокололи. Ты, дочь, тихо веди дома – мама не любит, когда мы громко разговариваем.
Поднявшись по лестнице на второй этаж – так и есть, Даша, полы в подъезде домывала. Увидев их, в стопоре застыла, будто что-то в доме произошло.
– Ты, Аркашка, успел все – тки. Забрал дочь из садика. А я то, думала, сейчас, вот, домою, побегу в садик. А Валю, Аркашка, в больницу увезли. Не знаю, что у нее болит, но, скорая была, реанимационная. Ее на носилках вынесли. Бочки, что ли у нее там разболелись. Прости, Аркашка, вино она еще, до скорой машины выпила. Я не хотела – она ведь кричит. Ее, как я поняла, отправили поездом в областной город. Тут же в городке, нет таких специалистов. Что будем делать-то?
