из родной школы. Признаюсь честно (признавался школьник), я первым впечатлением усмехнулся над её внешностью, невольно усмехнулся – что поделать, если толстые люди выглядят как-то неуклюже и неполноценно.
Я учился хорошо и может быть её и посадили со мной, что бы я подтягивал её по учёбе. Она же, чуть ни с первых дней перезнакомилась со всей школьной шпаной и сделалась их подругой. Шпана, разумеется, меня и мне подобных не уважала. И если бы эта девочка училась в нашей школе с первого класса, то так же бы наверно свысока глядела в мою сторону, если бы ещё замечала. Шли недели, затем месяцы, но толстушка ничуть не охладела на мой счёт, – она почтительно относилась ко мне с первого дня. Признаюсь, этим она меня несколько покорила…
Я тоже зауважал её и без каких-либо задних мыслей помогал ей в учёбе, а проще говоря, давал списывать, – за что она платила мне отменным юмором и с ней никогда нельзя было соскучиться.
Однажды она защитила меня от хулиганов. У хулиганов ведь как, дай только к чему-нибудь привязаться, дай только повод им заподозрить, что ты придерживаешся каких-то правил, дай только усомниться, что ты не живёшь «свободой» как они, что не отрицаешь всё и вся, и тут же ты станешь объектом презрения и различных домогательств.
Дело было так, мне в конце года на занятие нужно было к какому-то непервому уроку, так как моя успеваемость была вполне себе достойной и ненуждающейся в подготовке к экзаменам, – это был девятый класс. Я шатался где-то, по дороге купил пакетик семечек, а чтобы не мусорить, положил пустой пакетик из-под высыпанных в карман семечек в пакет с тетрадками. И вот, подойдя к крыльцу, я встретил толстушку с её товарищами. Я на правах её близкого остановился с ними, немного в душе побаиваясь и волнуясь, но сохраняя вид непринуждённости. Она изображала, да и кажется всерьёз верила, что я такой же как и они, её друзья.
Я не помню что я говорил, но кажется ничего такого стыдного, из-за чего шпана могла бы надо мной посмеяться хотя бы в душе. Простоял я уже несколько минут и даже начинал испытывать удовольствие от того, что я – овца нахожусь в стае волков и мне ничего не угрожает, и волки меня уважают и принимают за своего. Только вдруг один из них обращается ко мне:
– Дай семечек.
Я к тому моменту, по дороге, уже сгрыз все семечки, но я понял, что задира заметил пустой пакетик в моём пакете с тетрадками, который, к слову, я носил не как «папку», как носят «свободные» ребята, а на вытянутой вниз руке, как какие-то продукты…
– У меня нету… – ответил я.
– Чё ты ******?! Вон у тебя жёлтый кулёк в пакете.
«Что ты обманываешь» – спросил задира из компании.
– Он пустой. – ответил простодушно я.
– А зачем ты таскаешь с собой мусор? Хе-хе! – усмехнулся он, а затем посмотрел на свою толпу, улыбаясь.
Я стушевался, понимая, что врядли в двух словах смогу донести до этих отморозков, что мусорить это плохо и что я не встретил урны по дороге. Я впрочем уже собрался начать им это объяснять,
