ого высокого идеала, от которого рождается мелодия любви.
Где весна любовью бредит?
Холода царят на всей земле,
О тепле морозно грезит
Ледяная роза на стекле.
На границе тьмы и света
Как она бесстрашно хороша!
В ризы брачные одета;
Словно вещая примета,
На неё смотрю, я не дыша…
Во второй части стихотворения звучит голос страстного желания любви:
Мне б остаться безучастной,
Охладеть бы сердцем и судьбой,
Но беспечный призрак счастья
Увлекает в пламень за собой.
Образ ледяной розы на оконном стекле привлекает своей нерукотворной гармонией, поэтому он сродни музыке, он кажется таинственным посланником из иного прекрасного мира. Не случайно поэт избирает его символом своей поэзии. О. Сергий Булгаков писал о поэтическом творчестве: «Оно чувствует себя залётным гостем, вестником из иного мира и составляет наиболее религиозный элемент внерелигиозной культуры».
«Человек единственный на земле обладает создающим словом. Но вся вселенная говорит разными способами: либо словами, либо движениями, либо знаками. Следовательно, вся вселенная есть слово, но не самостоятельное и не самобытное, оно отзвук того Слова, Которое было в начале и с Которого всё началось», – так определил христианский взгляд на природу Святитель Николай Сербский (Велемирович). Именно такое чувство природы испытывает лирическая героиня стихотворений Н. П. Сидоровой:
Молчали птицы, чуда ждали,
Реку окутывал туман,
И тишиной звенели дали,
А мне казалось – пел орган.
В восторге замерли деревья,
Со мной роняя до утра
Святые слёзы очищенья
Души, открытой для добра.
Святитель Григорий Богослов выразил эту мысль так: «Небо, земля и море есть великая, дивная книга Божия». Поэтам даровано читать эту книгу. Сокровенное чувство единения с природой, как с Божественным откровением, даёт поэту силы переносить все невзгоды и беды и выходить из них непобеждённой:
Когда душа припоминает звуки,
Неслыханные прежде на земле,
То зарастает след от чёрной муки
И зеленеют травы на золе.
Л. Г. Яцкевич доктор филологических наук, профессор
«Еще любви не тронула печаль…»
Еще любви не тронула печаль,
Твои цветы, как первый дар весны.
Еще хранит изысканный хрусталь
Их ароматов призрачные сны.
И я смотрю на розовый букет,
Как на зарю, разлитую с небес.
Еще не дан решительный ответ,
Но сердце верит в торжество чудес.
Когда увянут юные мечты,
И жизнь на миг покажется пуста,
Давай поставим в комнате цветы,
Согреет нас живая красота.
И сохранит изысканный хрусталь
Их ароматов призрачные сны…
О, пусть любви не трогает печаль!
Твои цветы, как лучший дар весны.
Веер
Мой веер чудесный – заботливый друг.
Его не хочу выпускать я из рук.
Он радужно легкий раскинет наряд,
Узором цветным очарует мой взгляд.
Как бабочка, нежно взмахнет он крылом
И губ моих скроет капризный излом.
То жгучую память о встрече тайком
Внезапно навеет своим ветерком.
А если в груди – за ударом удар,
Остудит мой веер сердечный пожар.
В минуту все грустные мысли развеет,
Играя, о счастье напомнить сумеет…
Из жаркой страны привезенный на север,
Наполненный воздухом маленький веер.
«Как жизнь моя была бедна…»
Как жизнь моя была бедна!
Бесцельно годы уносила,
Но в утешение дана
Твоей любви святая сила.
Кто отогрелся у огня,
Не устрашится тьмы холодной.
Твоя любовь хранит меня
От безнадежности бесплодной.
Я снова жду свиданья час.
И в красках пышного заката
Земля особенно богата —
Цветёт, как будто в первый раз!
«Под душистыми кронами
