добавила:
– Юлька, если ты его потеряешь, я тебя просто из дому выгоню…
– А как же «хвост» и серёжка в ухе? Это же неприлично, – улыбнулась Юля, вспомнив мамину реакцию. Но увидела её протестующий жест и серьёзно, чисто по-женски, сказала: – Я что, дура, такого парня терять…
Ещё кружит из последних сил холодный ветер, ещё набухшие мокрым снегом тучи никак не уйдут с неба, ещё царит зима в их холодных краях. Но в этом доме – самая настоящая Весна, которая пришла до срока, вопреки всем календарям и прогнозам, только потому, что на свете есть Любовь…
Полнолуние
Громов сердито присел на скамейку недалеко от входа в пансионат. Зря он приехал сюда, в места своей юности – слишком много было здесь радостно орущей молодёжи, бурного веселья, шума. Вернее, это была база отдыха, одна из многих на побережье, которое у одесситов всегда именовалось просто «Бугаз». В те годы у них в институте летний отдых на море так и назывался: «Поехать на Бугаз». И жили там они в палатках, варили на кострах кашу с тушёнкой, запивая её терпким домашним вином…
Его весёлая юность давно прошла, теперь это был спокойный, солидный человек: высокий, с прямой осанкой; крупный, но не обрюзгший; с благородной сединой в густых тёмных волосах без признаков лысины. Всегда гладко выбритый, хорошо одетый – ну, «настоящий полковник»! Или даже генерал… И имя он носил солидное – Громов Алексей Николаевич.
Повозившись на скамейке, вдруг понял: надо выпить терпкого красного вина, домашнего. Как в молодости! Вышел на центральную площадь, к магазинам, работающим всю ночь. Хмыкнул на цены, взял литр разливного – в меньшую тару не наливали – побрёл обратно. Сел, отвинтил пробку, спохватился, что не догадался купить стаканчик, махнул рукой и стал пить из горлышка.
Винишко было так себе, однако приложившись ещё пару раз к бутылке, Громов почувствовал лёгкое приятное головокружение и, действительно, гремящая музыка стала казаться ему вполне терпимой, а молодёжь – даже симпатичной.
Вскоре он заметил, что его одиночество нарушено. На другом конце скамейки сидела девушка и открыто, немного насмешливо смотрела на него. Поймав его взгляд, она улыбнулась и весело сказала:
– Добрый вечер!
– Добрый вечер, – немного смутился Громов, повертел в руках бутылку, усмехнулся, – хорошая картинка, да?
Девушка звонко расхохоталась:
– Вы, наверное, только приехали?
– С чего вы взяли?
– Да вид у вас… ну, городской, что ли. Офисный! Не расслабились ещё. Вино пьёте так, словно опасаетесь, что зайдёт начальник. Или коллеги осудят!
– Верно, – Громов улыбнулся, – не расслабился. Отвык. Я ведь в вашем возрасте здесь каждое лето расслаблялся.
– Да? – девушка оживилась. – Наверное, всё побережье тут знаете?
– Как вам сказать, когда-то
