з комнаты в коридор, два раза повернул налево, один раз направо и кинулся через лестничную площадку к парадной лестнице. Джеймсон мчался со всех ног, но Грэйсон был на год старше, выше брата и, выскочив из своего крыла, уже почти спустился.
Джеймсон, перепрыгивая через две ступеньки, у подножья перемахнул через перила. Полетев на первый этаж, он приземлился прямо на Грэйсона. Оба упали на пол, превратившись в клубок из конечностей и утреннего рождественского безумия, но быстро вскочили, понеслись сломя голову к Большой зале и одновременно затормозили у дверей. Но оказалось, что пятилетний брат уже опередил их.
Ксандр свернулся калачиком на полу, словно щенок. Зевая, он открыл глаза и сонно посмотрел на братьев.
– Уже Рождество?
– Ты что делаешь, Ксан? – Грэйсон хмурился. – Ты здесь спал, что ли? В правилах говорится…
– «…запрещается выходить», – перебил его Ксандр. – А я и не выходил. Я выкатился.
Братья, не мигая, смотрели на него, и он показал, как именно.
– То есть ты прикатился сюда из своей спальни? – Джеймсон явно впечатлился находчивостью малыша.
– Ни шагу не сделал! – Ксандр довольно ухмылялся. – Я победил!
– Малец нас обставил. – К братьям неторопливой походкой подошел четырнадцатилетний Нэш и усадил Ксандра к себе на плечи. – Готовы?
Двери в Большую залу высотой пятнадцать футов [1] закрывались лишь раз в год: с полуночи в канун Рождества и до рождественского утра, когда вниз сбегали мальчики. Глядя на золотые кольца на дверях, Джеймсон представлял себе все те чудеса, что лежали за ними.
Рождество в доме Хоторнов было волшебным.
– Нэш, берись за ту дверь, – скомандовал Грэйсон, – Джейми, поможешь мне с этой!
Ухмыляясь, Джеймсон вместе с Грэйсоном обхватил пальцами кольцо.
– Раз, два, три… Потянули!
Величественные двери раздвинулись, и за ними… не было ничего.
– Его нет. – Грэйсон притих.
– Чего? – спросил Ксандр, выгибая шею, чтобы что-нибудь увидеть.
– Рождества, – прошептал Джеймсон.
Ни чулок, ни подарков, ни чудес, ни сюрпризов… Не было даже украшений. В комнате стояла только елка, да и та без игрушек.
Грэйсон тяжело вздохнул.
– Может, Старик не хотел, чтобы в этот раз мы снова нарушили правила?
С играми такое бывает – иногда ты проигрываешь.
– Не будет Рождества? – голосок Ксандра дрожал. – Но я же катился!
Нэш поставил Ксандра на пол.
– Я все устрою, – пообещал он тихим голосом. – Клянусь!
– Нет! – Джеймсон покачал головой, в его груди и глазах жгло. – Мы что-то упускаем.
Он заставил себя осмотреть каждую деталь в комнате.
– Вон там! – Джеймсон показал на единственную игрушку у самой верхушки, спрятанную в ветвях.
Это не случайность. В доме Хоторнов случайностей не бывает.
Нэш прошел через комнату, сорвал игрушку с елки и протянул братьям. На красной ленточке висел шар из прозрачного пластика, на котором виднелся шов, внутри его что-то было.
Грэйсон взял игрушку и вскрыл ее с ловкостью нейрохирурга. Из нее выпал белый кусочек пазла. Джеймсон схватил его, перевернул, на оборотной стороне он увидел каракули деда: «1/6».
– Один из шести, – громко прочитал он, и его глаза расширились. – Другие елки!
В доме Хоторнов установили шесть елок. Та, что стояла в холле, возвышалась на двадцать футов над головой, склонив ветки, увитые сверкающими гирляндами. Елку в столовой украсили жемчугом, а ту, что в чайной комнате, хрусталем. Бархатные ленты каскадами спадали с огромной ели на лестничной площадке второго этажа, а дерево на третьем этаже сверкало золотом.
Нэш, Грэйсон, Джеймсон и Ксандр обыскали все елки и нашли еще пять украшений с четырьмя кусочками пазла. Из этих кусочков им удалось собрать головоломку – квадрат. Пустой квадрат!
Джеймсон и Грэйсон одновременно дотянулись до последней елочной игрушки.
– Я первым нашел подсказку, – яростно настаивал Джеймсон. – Я знал, что это игра!
Через какое-то время Грэйсон все-таки опустил руку. Джеймсон открыл игрушку и обнаружил внутри маленький металлический ключик на цепочке c брелоком-фонариком.
– Попробуй посветить на пазл! – нетерпеливо посоветовал Нэш.
Джеймсон
1 фут равен 0,305 м. –
