когда следующим объявили белый танец!
Пока потенциальные кавалеры смеялись над удачной шуткой диджея, через весь зал гордой, но неуверенной походкой ко мне подошел Лёва.
– Можно с тобой..?
– А почему бы и не нет?…» – Я взял его за плечи, и мы пошли вдвоем под недоуменные взгляды окружающих в буфет. – Но только по соточке! Не больше. Мне на сегодня уже хватит!
В заточении
Решение о поэтическом вечере возникло совершенно стихийно. Все, кто был рядом с Поэтом в коридоре первого корпуса пансионата, получили приглашение в угловой номер с великолепным видом на бескрайний лес, припорошенный белоснежными пригоршнями снега. Выпавший под легкий морозец, он создавал неповторимую картину русской зимы средней полосы и радовал взор.
Под шутки, прибаутки, стихи, романсы и сонеты засиделись до полуночи, слушая немолодого автора, явно поймавшего кураж от внимания зрителей, составлявших из дам среднего и преклонного возраста. К полуночи кому-то из слушательниц понадобилось выйти, и тут обнаружилось, что номер заперт снаружи. При этом ключи торчат в замочной скважине со стороны коридора. И только брелок позванивает от сотрясений двери.
Семь душ сидели в заточении и придумывали разные способы выхода на волю. От прыжков с четвертого этажа, скачков с балкона на балкон до самого веселого: улечься бутербродом-гамбургером на одной кровати и встречать рассвет.
Стучали соседям в стены, но никто не отвечал. Звонить? Кому? Знакомых номеров в пансионате никто не помнил. И тут вспомнили об отсутствующей знакомой, которая проводила время по своему отдельному плану. Набрали ее номер и стали ждать. Ответ прозвучал не скоро – минут через пять, после ряда сбрасываний. Не поверив поначалу в пикантность ситуации, она только с третьей попытки поняла, что от неё требуется. Хотя три подруги по очереди пытались донести свою печаль заточения. Оказалось, что эта знакомая секунду как выскочила к телефону из ванной, а ее соседка по номеру сразу засела в том самом туалете, совмещенном с ванной, так как приняла слабительное…
В общем, не раньше, чем через час им обещали помощь. Немного успокоенные и довольные перспективой, гости стали опустошать запасы поэта – пили, не закусывая. Жизнь радовала близким избавлением из заточения, которое и произошло через сорок минут с появлением избавительницы в бигуди, домашних тапочках и халате.
В купе
Состав прибыл на платформу вовремя. Поздним вечером на разных концах платформы стояли в ожидании поезда всего три человека, и в минутную остановку состава они быстро зашли в свои вагоны.
В третьем купе скорого поезда «Москва – Шарья» лежала на нижней полке тридцатилетняя школьная учительница, и смотрела в окно. Остальные места пустовали. Она возвращалась с традиционной встречи выпускников своего вуза, и,
