идет! – согласился Мур. – Накопаю – позвоню: только скажи номер, звонить в участок или в мотель?
– Мотель пока только предстоит выбить, Мэтт. Так что телефонного номера пока не будет: я сам позвоню. Передавай Лили большое спасибо за печенье – оно мне сегодня натурально спасло, – ответствовал Джон, и с этим повесил трубку. И добавил про себя, заново отвечая на вопрос Мэтта про «не понравилась»: не то что бы, старина. Скорее уж наоборот, если честно.
Глава 4
Пыль и жара. Жара и пыль – вот две вещи, которые больше всего донимали Дэвиса – и они же, едва ли не единственные, могли вывести его из себя быстрее всего.
– Кажется, господь счел, что этих гребаных умников на поляне неплохо бы поджарить, как следует, ну и нам за все хорошее достается, – проворчал Дэвис, обмахнув лицо платком. Лоб под фуражкой немилосердно потел, поэтому надевал сержант ее лишь тогда, когда выходил из машины. Сейчас он как раз швырнул фуражку на заднее сиденье служебной машины, запрыгнув на водительское сиденье: снова ничего, а значит, нужно ехать дальше.
С самого утра копы объезжали все придорожные мотели, заправки и ларьки на остановках, расспрашивая всех и каждого: тут такой парень автостопом недавно проезжал, не видели? Мулат, невысокий такой – ростом в пять с половиной футов семь дюймов; что еще? примерно двадцать пять – двадцать семь лет, весь в феньках, кудрявая шапка волос и яркая рубашка, судя по всему, изрядный болтун и весельчак… был. Да, с ним кое-что случилось – и мы пытаемся выяснить, кто к этому приложил руку, все верно. Нет, имени мы пока не знаем – у парня была скверная привычка представляться всем по кличке – Буги-Вуги. Может, слышали, а?
Раз за разом, скоро от зубов отскакивать начнет само, что у сержанта Ника Дэвиса, что у офицера Ричарда Фостера, в равной мере. Улова пока что было так мало, что злость Дэвиса делалась понятной – Буги видели мельком лишь в двух местах, и то это легко мог быть любой другой стопщик, просто чем-то похожий издалека на злосчастного покойника с поляны Уайт-Лейк.
А тут еще жара. И пыль. И катящийся по лицу пот. Дэвис был близок к тому, чтобы взорваться – носится, как мальчишка, по всем закоулкам, скоро округ насквозь проедут, а толку никакого! Впору посчитать, что это все или кара небесная, или происки врага рода людского.
– Экий ты сделался набожный, шеф, – Фостер покачал головой, усаживаясь на «штурманское» место. – Что-то я раньше не замечал! Ну и потом – это же Сатана жарит грешников, а бог карает потопом?
– Потоп был в прошлом году, и, если ты помнишь, фестиваль так и не провели. Но им показалось мало! – клокочуще выдохнув, Дэвис завел машину и тронулся с места: нужно ехать дальше, ничего не поделаешь. Солнце едва-едва подбиралось к полуденной высоте, а значит, работы еще будет много.
Дорога серой лентой зазмеилась впереди, наматывая скупые мили захолустных трасс на счетчик расстояния полицейского
