ранняя пташка, – жизнерадостно отозвался Мэтью из трубки. – Я тут уже немного покопал по твоей просьбе, Джонни, будет весьма интересно и познавательно, но извини, пока что до полной картины далековато! Закончу к обеду, не раньше – шеф жаждет на меня свалить еще пачку каких-то других ерундовин, но я пока что вполне успешно отбиваюсь. Так что постараюсь оперативно накопать все, что можно, по этой твоей И-Джей, и потом, если получится, суну нос еще в парочку мест – что-то мне твой вчерашний рассказ про дерево и фигурную резьбу напомнил один слушок. Ты, конечно, спросишь, что за слушок, но пока, сам понимаешь, я ничего более точного тебе не скажу. Дай мне часа три-четыре хотя бы, идет?
Слушая быструю, энергичную речь Мура, Джон непроизвольно слегка улыбнулся – так буквально и видел Мэтта, развалившегося за своим столом и наверняка даже взгромоздившего пострадавшую ногу на край стола, в точности как герой из модного кино, какой-нибудь Клинт Иствуд: только каблуков и шпор не хватает. Впрочем, гипсовая повязка отлично заменит и то, и это, если придется с грохотом перекладывать ноги с одного края на другой. Вот наверняка Мур откинулся на стуле, покачиваясь: передние ножки стула оторвались от пола на добрый фут, а то и больше. При этом Мэт наверняка еще накручивает растянутый шнур телефона на карандаш или ручку – бесящая почти всех вокруг привычка, невытравимая, как длинное музыкальное «а» в произношении, которое неведомо откуда вообще могло взяться в речи северянина, каковым Мур, родившийся в Мичигане, и являлся безо всякого сомнения.
При этом соседний стол, принадлежащий самому Симмонсу, надо полагать, наверняка завален горой папок и распечаток, да – и это тоже дело рук Мура, разумеется: любой, кто осмелится взять или сдвинуть хоть листок из этого вороха, получит грозный рык «а ну прочь руки от чужих данных!» Манеры у Мэтью всегда были своеобразные, это точно – но Симмонс, как никто другой, хорошо знал, что при всей внешней расхлябанности мозги у напарника могут работать на совершенно непредставимой, космической скорости: знай подкидывай информацию в топку. Но такие чудеса он, конечно, выдавал только тогда, когда ему было на самом деле интересно разбираться в подвернувшейся теме.
Выслушав это все, Симмонс ответил:
– Не вопрос, дружище – я, собственно, хотел просто предупредить: соберешься что-то прислать, не делай этого, пока не убедишься, что я стою над чертовым факсом и ловлю листочки сразу в грозную черную папку, хорошо?
– Слушай, ну ты за кого меня держишь? – обидчиво вскинулся Мэт. – Разумеется. Тем более что, хм, оно только для твоих мозгов и будет предназначено, больше ничьих. Раскопки могут оказаться слишком интересными. Заинтриговал, а?
– Еще как, – Симмонс невнятно пробурчал ответ сквозь зажатую в зубах сигарету: хотелось избавиться от жженой кофейной горечи во рту больше, чем собственно курить даже. На недовольного метрдотеля он даже не взглянул, как и на чуть выцветшую
