Дневник этнографа Неба. Надежда Андреевна Жаглей

      Он бы пел нежнее и чудесней,

      да сгубила пара лебедей.

      Есенин

      Ах мулла, своей молитвой

      Не тревожь ты сердце мне.

      Мной не выпито ни литра

      За завесой в чайхане.

      Не пленилось пеленою

      Белое мое лицо,

      Укрывается зеленой

      Да березовой листвой.

      Не касаются никаба

      Громкие мои уста

      И целуют не араба,

      А подножие креста.

      Повели любить навеки

      Им лишь твой персидский стан,

      Помани златой монеткой.

      Я реку – намехогам.

      Посели мне трепет в душу

      Силой исполинских плеч.

      Стихотворец слов не рушит,

      Видя над собою меч.

      От мечтательности гордой

      Страшно голову терять!

      Такова творцов порода —

      Не боится умирать.

      Пой ты слаще, чем Саади.

      Будь упрямей, чем Рустам.

      Знай, ты не получишь Нади,

      Нежный шах, Таджикистан.

      Нет, шайтаны, меня не сломите!

      Я поломанный уж не раз.

      Не хочу ни мечеть, ни вас —

      Не впервые теряю голову!

      Ой, не вечер еще, темнеется.

      Мало, мало мне что-то спалос.

      Вот подрос я бос и курнос.

      И мне юному в смерть не верится!

      Что за ветер – зазноба горькая —

      Продувает упрямую грудь!

      Он рукою своею – воровкою;

      Хочет жизнь мою вольную сдуть.

      Хочет жизнь мне перевернуть.

      Мне персидский напев не сладок,

      Если нет в нем икон и креста.

      Нет, не надо мне вашего Аллу.

      Покрещу я вас во Христа.

      Джанечка, пропой пропойцу

      Про его лихую жизнь,

      Ты не бойся, ты не бойся,

      Прятаться не торопись.

      Отзвенел усталый голос

      Прежних песен жаркий пляс.

      Неужели злая совесть

      Разлучить сумеет нас?

      Кто украл мою таджичку

      В край березовый чужой?

      Как она, с какой привычки