Широкие плечи, мощные запястья, мускулистые ноги и походка опытного фехтовальщика или танцора, кому как понятнее. На этом фоне пронзительные голубые глаза, непокорные вихры пшеничного цвета и правильные черты лица, которые с годами должны заостриться и придать мне немного хищный вид, что заставит трепетать женские сердца! В очередной раз смотрю на себя и не верю, что таково теперь моё тело.
А ещё этот взгляд – мечтательный и доброжелательный, но временами цепкий. Судя по словам матери, я сильно изменился за последние пять месяцев – похудел и вообще возмужал, так что она меня с трудом узнала. Это нормально, ведь мужчины растут и развиваются до двадцати пяти лет, а Юзеку ещё нет восемнадцати. День рождения у нас в январе, и думаю, не мешает его отпраздновать, наслаждаясь последними спокойными деньками.
Вдруг я услышал разговор, раздававшийся из анфилады. Голос говорившего я сразу узнал, хотя до этого он произнёс всего несколько слов.
– Я прав! – прохрипел Малаховский. – Поверь мне, Людвиг. Этот презрительный и злобный взгляд трудно трактовать иначе. А ещё там иногда полыхала какая-то звериная ненависть, будто мы его природные враги. Юноша ещё не научился скрывать свои мысли. Он предатель и враг нашего дела!
– Мне бы твоё умение читать по лицам! – хохотнул в ответ Звеждовский. – Что ты предлагаешь? Не заявлять же его отцу и братьям, что мы по взгляду распознали в их родиче предателя? Может, мальчик просто сомневается или боится?
– Нет. Надо за ним понаблюдать. Позже выведем молодого пана на откровенный разговор, и если я прав, то пусть посидит под домашним арестом. Его семья крайне важна для дела свободы. А ещё сестра Свенторжецкого говорила брату про будущие жертвы, оправданны ли они, как быть простому народу в момент боёв и подобную ересь. И это не её мысли, а нашего ангелочка.
Вот ведь гадство! Спалил меня этот хмурый товарищ. Не следовало играть с ним в гляделки, и надо вести себя осторожнее. Ещё и Агнешке лишнее сболтнул. Это я расслабился и начал относиться к местным с недопустимым пренебрежением. В этом времени люди не глупее меня, а, скорее всего, умнее и толковее. Надо сделать выводы и мимикрировать под пылкого и восторженного юношу, каким был Юзек до моего вселения.
Осторожно отступаю в сторону залы, благо в вестибюле нет такого яркого освещения. Надеюсь, что паркет не скрипнет под моими лёгкими шагами. Подходя к лестнице, я почувствовал чужое присутствие. Медленно оборачиваюсь и вижу смазанное движение. А далее – резкая боль в голове и будто выключили свет. Моё тело вроде катилось по ступенькам, пока не ударилось о стену. На задворках угасающего сознания слышу голос:
– Идиот! Зачем?
– Он подслушивал вашу беседу, господин!
Глава 5
Очередное тяжёлое пробуждение в этом мире. Оно уже стало традицией. Ха-ха. Почему я понял, что снова в девятнадцатом веке? Просторная комната, в которой жил юный Юзек,
