и до Рождества допустил типичную ошибку новичка: забыл попросить отгул на время праздников. И вот я остался один на один с отделением, пока коллеги отмечают праздник со своими семьями.
Все началось плохо и с каждой минутой становилось еще хуже. Едва я приехал в больницу, как на меня обрушилась лавина из медкарт, результатов диагностики и направлений на рентгенографию, написанных какими-то загадочными иероглифами, которые смог бы разобрать разве что опытный археолог. Через несколько минут я столкнулся с первым происшествием: у 50-летнего пациента остановилось сердце. Потом одна из медсестер сообщила, что другому пациенту требуется ручная чистка прямой кишки (кто знает, тот поймет).
В 10:30 я решил пройтись по отделению. Медсестра Дженис в панике носилась по коридору A с капельницами и кипами медкарт. В коридоре B престарелый пациент, известный своей капризностью, неистово требовал, чтобы медсестры нашли его вставную челюсть. По коридору С бродил какой-то пьяница, сбежавший из отделения реанимации и интенсивной терапии, и кричал: «Оливия! Оливия!» (я так и не узнал, кто такая эта Оливия). И каждую секунду от меня что-то требовали: «Доктор Али, измерьте, пожалуйста, температуру у миссис Джонсон», «Доктор Али, сделайте что-нибудь с повышенным уровнем калия у мистера Синга» – и так без конца.
Вскоре я почувствовал, что меня начинает одолевать паника. На медицинском факультете меня не готовили к чему-то подобному. Я всегда был прилежным студентом. Моя стратегия была проста: если сталкиваешься с трудностями, надо работать еще усерднее. Такой подход позволил мне семь лет назад поступить на медицинский факультет, написать несколько научных статей, опубликованных впоследствии в научных журналах, и даже начать собственный бизнес во время учебы. Дисциплина была единственным известным мне способом повышения продуктивности. И это работало.
Но теперь эта стратегия оказалась бесполезной. С тех пор как я несколько месяцев назад приступил к работе, мне казалось, что я тону. Даже задерживаясь в больнице до поздней ночи, я все равно не успевал принять всех пациентов и разобраться с кучей документов. Кроме того, ухудшилось мое настроение в целом. Мне нравилось учиться на медицинском, но работа угнетала, поскольку я постоянно беспокоился, что могу совершить ошибку, которая будет стоить человеку жизни. У меня появились проблемы со сном, я отдалился от друзей и родных и был сосредоточен только на одном: работать еще усерднее.
И, как вишенка на торте, эта ситуация: Рождество, я единственный врач на все отделение – и дела идут хуже некуда.
Последней каплей стал момент, когда я выронил поднос с медикаментами – и шприцы разлетелись по всему полу. С отчаянием поглядев на свой мокрый от разлившегося физраствора халат, я понял: надо что-то менять, иначе моя мечта стать хирургом так и останется мечтой.
Той ночью я снял с шеи стетоскоп, взял кусок мясного пирога и сел за ноутбук. «Ведь я всегда был таким продуктивным, – думал я. – Что же я упустил?» На первом курсе я изучал секреты продуктивности чуть ли не с маниакальной одержимостью. Ночи напролет я делал заметки из сотен статей, блогов и видео, авторы которых обещали поделиться ключом к высокой продуктивности. И все эти гуру подчеркивали, как важно усердно трудиться, часто приводя в пример Мухаммеда Али и его слова: «Я ненавидел каждую минуту тренировок, но говорил себе: "Не сдавайся. Страдай сейчас, но проживи остаток жизни как чемпион"».
Рождество плавно перетекло в День подарков, а я все еще не мог спать, изучал свои старые заметки и размышлял о том, что я делаю не так. Может, мне просто нужно вернуться к прежней стратегии? Утром я вернулся к работе, серьезно настроенный трудиться еще усерднее, однако это ничего не изменило. И хотя я снова задержался допоздна, мне так и не удалось справиться с бумажной работой (не помогли даже слова Мухаммеда Али, которые я вспоминал каждый раз, когда отлучался в уборную). Мои пациенты по-прежнему имели дело с уставшей и непродуктивной версией доктора Али. Кроме того, я демонстрировал полное отсутствие праздничного настроения.
Когда этот один из самых худших дней в моей жизни закончился, я чувствовал себя опустошенным и измученным. Но тут в моей голове сами собой всплыли мудрые слова старого доктора Баркли, моего наставника: «Если лечение не помогает, возможно, поставлен неверный диагноз».
И тогда я начал сомневаться во всех советах по продуктивности, которыми руководствовался ранее. Неужели ради достижения успеха действительно необходимо страдать? Да и что такое, собственно, успех? Должно ли быть это страдание постоянным? Полезна ли перегрузка для достижения целей? Стоит ли жертвовать своим здоровьем и счастьем ради чего бы то ни было?
Эти мысли не покидали меня несколько месяцев. В конце концов на меня снизошло откровение: все, что мне известно об успехе, – ложь. Это не поможет мне стать хорошим врачом. Усердная работа не принесет счастья. Значит, можно самореализоваться иным путем: без постоянного нервного напряжения, бессонных ночей и зависимости от кофеина,
