почему ночью?
– Так полнолуние. Растения редкие, требуют особого магического подхода.
Я нарочито театрально огляделась и наклонилась к прутьям решетки.
– Мне, конечно, строго-настрого запрещено рассказывать о жизни во дворце, но когда я была фрейлиной, то просто обожала роскошный сад ее величества. Тоска по дому, знаете ли.
Кажется, это объяснение старушку успокоило. Во всяком случае, ее взгляд потеплел.
– А муж где? – уже без угрозы в голосе спросила она.
Мы с Айваном переглянулись.
– Так он это… спина больная. В саду возиться уже не может, – нашелся парень. – Я ему давно говорю: иди на массаж! А он чего?
– Чего? – спросили мы с госпожой Мидлнайт хором.
– Ничего, – Айван развел руками, – не идет.
Мы еще немного поболтали с бдительной старушкой о том, о сем, о погоде, о грядущем театральном сезоне, а потом, под предлогом скорого рассвета, якобы вернулись к посадке многострадальных гортензий.
– А ты неплохо соображаешь, – сказал Айван, когда мы, уставшие, шли в дом. – И много знаешь.
– Конечно. Директриса Вольгурт вытаскивала из нас души, если мы не учились. А с меня был тройной спрос. Почему-то меня она не любила особенно сильно.
– Да она никого, кроме себя, не любит, – фыркнул Айван.
И я прониклась к нему еще большей симпатией. А уж когда он привел меня в маленькую, но уютную комнату с застеленной постелью и сказал «здесь ты будешь жить, подъем в семь утра», и вовсе назначила его своим героем. Когда дверь за парнем закрылась, я с ощущением абсолютного счастья упала на постель и рассмеялась.
У меня есть работа! И крыша над головой.
А потом уснула. Не успев умыться, раздеться, как была, в одежде с чужого плеча, грязная от раскопок и шароханий по саду. Навалилась такая усталость, что даже если бы я хотела, не смогла бы подняться и отправиться на поиски ванной.
Через несколько часов меня разбудил очередной вопль. Только уже не умертвия, а самого лорда Баумгартнера:
– Айван! Ува! Немедленно в мой кабинет!
На бегу приглаживая непослушные кудри и протирая глаза, я понеслась наверх и в растерянности остановилась. Понятия не имею, где кабинет некроманта. Где спальня знаю, где гостиная – тоже, а вот по поводу кабинета никаких идей.
К счастью, подоспел заспанный взъерошенный Айван, и мы вместе направились к шефу, попутно гадая, что опять стряслось.
– Только не говори, что эта фрейлина опять восстала! – возмутился Айван, открывая дверь. – Я все проверил трижды! Если ее не держат опалы, то тебе придется лично…
Он осекся на полуслове, а следом все членораздельные мысли вылетели и из моей головы.
Лорд Баумгартнер стоял посреди роскошного кабинета в том же, в чем был вчера на свадьбе: брюках, рубашке и камзоле с традиционной вербской вышивкой на черной чуть поблескивающей плотной ткани. Впрочем, сейчас некромант тряс камзолом перед нашими лицами.
И
