в сон. Я стояла над ней еще минут пять, а потом психанула и оставив воду, еду и вышла из дома.
Я все еще ее ненавижу, но и сдать в больницу не могу. Что если она напишет на меня заяву?
Нет, нет, нет.
Пусть лежит если так хочет, поправляется, а потом я заставлю ее замолчать. Может, еще выйдет так, что она не похищенная, а просто гостья…
Пусть осознает свою вину, а потом испариться из нашей с Тимом жизни.
Свернув под указателем «Рощино» я первым делом еду к улице Зеленой, к дому, что стоял когда-то на краю леса. И чем ближе я к нему подъезжаю, тем меньше мне нравится все то, что вижу.
Маргинальные личности повсюду. Жизнь бьет ключом, веселятся. Из открытых дверей старых лачуг доносится музыка. Под кривым забором одного из них лежит пьяница, на лавочке у другого сидит дама с опухшими лицом с кровоподтеками и курит, зажав сигарету большим и указательным пальцем. Все они недобро провожают взглядом мою машину и мне становится не по себе. А потом и вовсе, я белею от ужаса.
Резко нажимаю на тормоз и опускаю окно. Дрожащим голосом интересуюсь у девушки, в кричащем оранжевом жилете:
– А что случилось?
Та аккуратно клеит листовку на столб, зажав губами тюбик клея. Расправляется объявление пальцами и оборачивается.
– Здравствуйте! Девушка пропала, разыскиваем. Не видели?
Я уже знаю кто там. Но словно оттягивая момент, сначала медленно скольжу взглядом по её жилетке с логотипом добровольческого поискового отряда, а уже потом перевожу затравленный взгляд на столб. Вчитываюсь и не понимаю.
Перечитываю снова:
«ПОМОГИТЕ НАЙТИ: Пропала Помарина Оксана Геннадьевна. Приметы: на вид 18 лет, рост 158 см, худощавого телосложения, глаза голубые, волосы темные. На левом локте есть родимое пятно в виде звездочки. Просьба всем, кто видел её или располагает какой-либо информацией позвонить по телефону…или обратиться в полицию».
Медленно сглатываю подступивший к горлу ком.
– Нет, не видела.
Закрываю окно и, кивнув девице, давлю на газ. Медленно проезжаю по узкой дороге. Паркуюсь у кромки леса и начинаю биться в истерике.
Теперь уже она не кажется мне такой твариной.
Теперь тварью себя ощущаю я.
Моль. Тебя ищут.
Нужный, к слову сказать, дом я тоже нахожу. И если во дворе соседнего дома, как я и предполагала хаос и запустение, валяются окурки и бутылки из-под спиртного, воняет чем-то жареным и кислым, то в ограде этого дома более-менее чисто. В палисаднике под окнами даже растут цветы – желтые и красные тюльпаны, бархатцы и маргаритки.
Я выхожу из машины и заглядываю через штакетник, жадно рассматривая всё вокруг, и только собираюсь свалить восвояси, как меня окликают.
– День добрый. Вы волонтер?
Я оборачиваюсь.
Хлипкая старушка, лет восьмидесяти стоит напротив, опираясь на клюку. Смотрит не по возрасту ясными глазами и в них словно надежда.
– Эм…аа, да.
– Не нашли? Есть новости?
– Оксану? –
