создание, облачённое в тёмно-серую монашескую сутану. На затылке его белёсой ящероподобной головы виднелась татуировка в виде семилапого паука. Взглянув на эту метку, обе личности Зареллы удовлетворённо улыбнулись. Семилапый паук был древним символом, обозначающим приверженность кого-то к тайному обществу, поклонявшемуся тёмному богу. На обоих телах Зареллы тоже имелись такие татуировки, только они были значительно больше по размеру и занимали почти всю центральную часть спины.– Хозяин предупреждал о вашем возвращении, – словно извиняясь, проговорило существо. Служитель тьмы неуверенно поправил сутану когтистыми трёхпалыми лапами и добавил: – Я не предполагал, что вы прибудете так скоро.
– Меня подвезли, – сухо прошипели обе личности Зареллы. – Что ещё сказал тебе хозяин?
Большие жёлто-зеленые глаза монаха округлились. Треугольные зрачки с тревогой уставились на Зареллу. Атлантка улыбнулась. Ей нравился тот страх, что испытывал перед ней этот тёмный монах.
Тем временем он сказал:
– Хозяин приказал помочь вам спрятаться до того момента, пока вы не скажете, что пришло время явить себя миру.
Зарелла кивнула, хоть и видела, что монах не говорит ей всего. Он, очевидно, знал больше, чем хотел показать. Это настораживало двусуществующую атлантку, но она решила, что монах, вероятно, знает её и её историю, и это знание вызывает в нём страх. Что ж, ему действительно было чего бояться.
– Как тебя зовут? – осведомилась Зарелла.
Вид того, как вольно бродят рядом с ним два тела, соединенные одним разумом, вызвал у тёмного монаха нервную дрожь. Он отступил и тревожно сцепил ладони перед грудью. Зарелла заметила это движение и улыбнулась. Одно из её сущностей обратило свой лик к монаху и вопросительно приподняло бровь, напоминая о заданном вопросе.
– Простите, госпожа, – торопливо проглотив ком в горле, поправился монах. – Суммум Фохат. Так меня зовут.
– Клянешься ли ты, Суммум Фохат, в верности мне? – делая вид, что не замечает его страха, продолжила Зарелла. При этом одно из её тел игриво коснулось пламени стоявшей на алтаре свечи. Жёлтое пламя на краткий миг потемнело.
– Клянусь! – проговорил монах, боязливо покосившись на алтарь. – И обещаю помогать вам во всём.
Зарелла снова удовлетворённо кивнула и, забыв на время про монаха, позволила второму своему телу тоже приблизиться к алтарю. Он притягивал её, завораживал. От него шла мощная тёмная энергия, которая словно бы питала Зареллу, взывая к её внутренним потаённым силам.
Тела Зареллы, нежно и почти любовно касаясь руками чёрного камня, обошли алтарь и остановились точно напротив друг друга. Они зеркально прикоснулись правыми ладонями к чаше, давая собственной единой сущности полностью насладиться глубинной тёмной гармонией этого священного места.
– Нужен огонь, – не открывая глаз, синхронно
