Я себя плохо чувствую. Наверное, я заболела, – по своему обыкновению жалобно канючила Юля, не открывая глаз.
Но мама была неумолима.
– Юлька, не притворяйся! Ты очень избирательно болеешь: исключительно по учебным дням. Забыла, что я доктор? Меня не проведёшь!
Но Юлька и не обманывала. У неё в самом деле каждое утро перед школой болела голова, а ещё казалось, что повышается температура. Однажды Юля даже поставила себе градусник и намерила тридцать семь. А ведь у здорового человека температура должна быть тридцать шесть и шесть! Но мама заявила, что тридцать семь не считается, и без всякого сочувствия отправила её на занятия.
Юлька в полусонном состоянии вылезла из постели. Умылась, оделась и, плюхнувшись за стол, начала ковырять ложкой кашу.
– Юля, не спи на ходу, опоздаешь! – подгоняла мама.
Из дома они вышли вместе и попрощались у подъезда. Мама торопливо застучала каблучками налево – к метро, а Юлька поплелась направо – в школу. Её так и тянуло дождаться, пока мама скроется из виду, и вернуться потихоньку домой, но Юля понимала, что обман быстро раскроется. Она уже дважды так делала, и оба раза вредная Кикимора писала в родительский чат, требуя объяснений, почему Савельевой нет на занятиях. Пришлось собрать волю в кулак и тащиться в школу.
Первые четыре урока прошли без происшествий. А на последнем – это был русский язык – Кикимора устроила диктант.
– Ра-анним ма-артовским утром проснуулось со-олнце, – растягивая слоги, монотонно читала она. – Записываем: ра-анним… ма-артовским…
Ребята уткнулись в тетради. Юлька тоже начала писать предложение, и в этот момент дверь приоткрылась. В образовавшийся узкий проход проскользнул мальчик лет шести или семи и, задумчиво оглядевшись, протопал через весь класс к окну, оставляя на полу грязные следы.
К Юлькиному изумлению, ни одноклассники, ни Кира Кирилловна никак не отреагировали на его появление. Учительница спокойно продолжала диктовать:
– …просну-улось со-олнце. Отдёрнуло оно лёгкую кисею облако-ов…
Первоклашка запрыгнул прямо на учительский стол и, усевшись там, начал скучающе болтать ногами. Юлька думала, что теперь-то уж Кикимора одёрнет нахального сорванца, но не тут-то было.
– …лёгкую кисею облаков, – повторила учительница и, прекратив диктовать, строго обратилась к Юльке:
– Савельева, что сидим? Почему не пишем?
– Я пишу. Просто…
Кикимора не дала ей договорить.
– Не считай ворон, займись делом. Так, продолжаем. Отдёрнуло оно лёгкую кисею облаков и взгляну-уло на зе-емлю…
Тем временем мальчишке, видимо, надоело ничегонеделание. Вконец обнаглев, он начал расхаживать туда-сюда по столу прямо по разложенным книгам.
– Да вы посмотрите, что он вытворяет! – не выдержала Юлька.
В классе воцарилась тишина.
– Савельева, кто – он? – вновь прервавшись, раздражённо осведомилась Кикимора.
– Этот
