style="font-size:15px;"> – Мэм! – Его голос неуловимо меняется. – Я хочу, чтобы вы оставались на месте. Офицеры уже в двух минутах от вас. Если вам нужно…
Она сбрасывает вызов. Большой палец делает это за нее, тело работает быстрее, чем мозг.
В двух минутах. Две минуты. Надо бежать.
Живо. Еще одного взгляда на фотографию в телефоне – фото ее мальчика – достаточно для того, чтобы заставить ее действовать.
Она надевает высокие красные кеды, выскакивает из квартиры и мчится мимо кровавых следов вниз по лестнице.
Одна минута.
Бежит по снегу в халатике и белье, не взяв с собой ничего, кроме телефона. Ее сын похищен, полиция уже почти на месте, и все же Мэгги Доусон сбегает с места преступления.
Сейчас январское утро, около восьми часов.
Игра только что началась.
2
Второй игрок
У Бретта Палмера чувство, что он единственный чернокожий на стадионе. Это странно, неприятно, давно он такого не испытывал – чувство, что он тут лишний или просто какой-то чудик, и ему никак не удается от него избавиться.
Он говорит об этом Крейгу, пока они маневрируют в толпе, и Крейг громко хохочет. Крейгу легко смеяться: он весит больше девяноста килограмм, и кожа у него белее снега. Он голосовал за то, чтобы вновь сделать Америку великой. Кроме того, он уже немного протрезвел от выпивки, которой Бретт его накачивал в «Hooters».
Нет, не накачивал. Угощал. Шотами в честь дня рождения. Егермейстером и текилой. Всякой дрянью.
Крейг отлично смотрится в своем джерси оверсайз, и любой может это подтвердить. Оно почти полностью голубое, в цветовой гамме команды, и обтягивает его плечи. Бретт чувствует себя тощим в своей. Дохляк, как говорили они в старшей школе. Рост у него больше ста восьмидесяти, и старшая школа давным-давно позади, но он практически ощущает коленями в джинсах подол джерси. Да он знает, что все это у него в голове, так же как и ощущение собственной черноты, и все же ему никак не удается избавиться от этих странных предчувствий. Это должен был быть их вечер, но он чувствует себя на взводе и не в своей тарелке.
– Расслабься, придурок, – говорит Крейг. – Ты же раньше любил хоккей.
– И сейчас люблю. Просто говорю тебе: посмотри вокруг, это игра белых парней.
– Знаешь, как называется это дерьмо? – У Крейга в руках оказывается один из огромных пенопластовых пальцев, и он тычет им в лицо Бретту. – Расовые предрассудки. Что ты будешь делать, когда у вас с Келли наконец-то появится парочка милых детишек смешанной расы? Будешь сверять каждого ребенка с таблицей цветов перед тем, как решить дать ему гребаный баскетбольный мяч или хоккейную клюшку?
Бретт ловит пенопластовый палец и направляет его на Крейга.
– Почему бы тебе не сесть на это?
Крейг снова хохочет.
– Держу пари, ты бы все отдал, чтобы на это посмотреть, правда, сладенький?
– В твоих мечтах.
Они подходят к ближайшему киоску в вестибюле, и Крейг достает
