этого не понять. Она…
– Она умрет раньше, чем я ее замечу, так какое мне до нее дело?
– Тебе никакого, но я… Пойми, Сказочник, все это не случайно. Сначала была музыка, теперь она. Она готова умереть ради любви, а ты и представить себе не можешь, с какой силой они цепляются за свои жизни.
– Скажи прямо, чего ты хочешь, и избавь от прочей болтовни.
– Я хочу научиться любви.
– Ты еще более сумасшедший, чем кажешься.
– Это мой путь. К тому же, ты ведь тоже не такой, как все. Эти твои сказки…
– Я старше всех на целую вечность, и видел слишком многое, чтобы быть похожим на других, а ты и жить-то еще не начал.
– Пойми, сказочник. Это нечто большее, чем мы и они, я чувствую это, а сейчас помоги мне.
– Есть несколько строк:
Открыв однажды тайну смерти,
Дракон зароет в землю голос,
Откроются врата на небе,
И круг порвется на земле.
Они найдут свою дорогу,
Что между небом и землею,
Свой путь найдут они в любви.
– Правда, я сам их до конца не понимаю. В первой строчке говорится, что ты должен стать смертным.
– Как это сделать?
– Ты что, настолько дурак?
– Я буду дураком, если откажусь. Мы такие умные, такие правильные, такие вечные. Живые такими не бывают. Мы мертвы, а я хочу жить. Может, со смертью я обрету жизнь? Не зря же ждали меня эти стихи.
– Как стать смертным, я знаю, а вот дальше…
– Дальше я понял.
– Обратной дороги не будет, а ты даже не знаешь, для чего…
– Посмотри на нее. Она за этот день прожила больше, чем я за всю свою жизнь. Ради этого я готов, – сказал дракон, полный решимости обменять вечную жизнь на любовь.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил Игнат Валерьевич.
– Прикольно, – ответила Рада, осознавшая только после этого вопроса, насколько сильно изменилось ее состояние.
Ее тело стало каким-то далеким и расслабленным, а еще оно словно бы увеличилось в размерах, покрывшись невидимой оболочкой толщиной от 2 до 5 сантиметров. Оболочка гудела, как трансформатор, и от этого гула Раде было спокойно и хорошо. В голове стало светло и пусто. Мыслей почти не было. Эмоций тоже. Вместо них было состояние ясности и понимания. Зрение тоже изменилось. Рада отчетливо видела лицо Игната Валерьевича, но остальная часть окружающего пространства перестала для нее существовать.
– Теперь ты готова к серьезному разговору, – решил Игнат Валерьевич, оценив глубину транса, в который она погрузилась, пока слушала сказку.
– Не знаю, – сказала она, и ее голос донесся до нее откуда-то издалека.
– Зато я знаю. И еще, в твоем состоянии легко слушать и понимать, но трудно действовать и говорить. Поэтому пока просто послушай. Думаю, ты заметила, с каким уважением ко мне относятся твои родители. Дело в том, что они входят в небольшую
