туземным хирургическим отделением. Его ДПВ, Питер и Кришнан, мастера мелких операций: гидроцеле, обрезания, ампутации, уретральные стенозы, дренирование абсцессов, удаление липом и кист. Они щедро делятся с ним своими навыками. Дигби подражает ДПВ и в остальном, выпивая в день несколько галлонов воды, заедая ее солевыми таблетками или соленым ла́сси[69]. Жара и влажность не ослабевают. Говорят, бывает короткий сезон дождей, хотя по большей части его и назвать так трудно.
До прибытия Дигби туземных пациентов, которым необходимо было серьезное хирургическое лечение – резекция щитовидной железы, мастэктомия, удаление язвы двенадцатиперстной кишки, опухоли головы и шеи, – отправляли в Мадрасский медицинский колледж или в Центральную больницу. Теперь Дигби берет на себя несколько крупных операций, в которых он чувствует себя уверенно, из них самая распространенная – лечение язвенной болезни. Бессмысленно прописывать ежедневный прием антацидов пациенту с застарелой язвой, который едва зарабатывает себе на кусок хлеба. В ходе операции Дигби не трогает язву в покрытой шрамами двенадцатиперстной кишке, а вместо этого удаляет кусок желудка, вырабатывающий кислоту, – проводит частичную гастрэктомию. Затем соединяет остатки желудка с петлей тощей кишки, минуя таким образом язву. Он будто чувствует взгляд профессора Элдера и слышит его голос на каждом этапе, особенно когда зашивает кишечник: “Если выглядит нормально, значит, слишком туго. Если на вид провисает, то все нормально”. Результаты впечатляют: пациенты перестают страдать от боли и начинают есть. В операционный день он успевает сделать три подобные операции, прежде чем заняться остальными.
У одного из пациентов на четвертый день после частичной резекции желудка все никак не восстановятся пищеварительные функции.
– Не понимаю, – говорит Дигби Кришнану. – Операция прошла хорошо, пульс и температура нормальные, рана заживает. Почему кишечник не работает?
– Может, ему нужно ваше доброе слово, сэр. Попробуйте искренне подбодрить его. Я переведу.
Дигби, скептически настроенный, присаживается у постели больного.
– Сентил, мы вылечили язву. Внутри тебя все теперь идеально.
Пациент смотрит на губы Дигби, не обращая внимания на Кришнана, словно тамильский исходит прямо с языка врача.
– Ты скоро сможешь есть все что угодно.
Сентил явно успокаивается, его жена пытается благодарно прильнуть к стопам врача. Дигби чувствует себя полным идиотом.
В конце дня, когда Дигби, Питер, Кришнан и Онорин пьют чай в ординаторской, в дверь просовывается голова стажера:
– Старшая сестра! Пациент Сентил сильно пускает газы!
– Хвала Господу! – отзывается Онорин. – Кто пердит, тот живет!
Дигби фыркает чаем.
Арнольд появляется редко, и его палаты пусты.
Когда они со
Напиток на основе йогурта с добавлением воды и льда.
