rel="nofollow" href="#note78" type="note">78 к дедушке с бабушкой. На городокском приволье я расправил крылья, словно птица, вырвавшаяся из плена ленинградских дворов-колодцев. Здесь, по словам деда Василия79, я жил как у Христа за пазухой80.
Лето быстро закончилось, но я упёрся рогом81 и наотрез отказался возвращаться в Ленинград. И хотя мама Дина каждый год пыталась забрать меня назад, на целых двенадцать лет я остался в доме полюбившегося мне Василия Ильича.
Когда взрослые спрашивали:
– Мальчик, как тебя зовут и где ты живешь?
Я отвечал:
– Меня зовут Гриша Григорьев. Я родился в Москве, прописан в Ленинграде, а живу в Городке.
Лишь после окончания Городокской средней школы №182 я вернулся в Ленинград для поступления в Военно-медицинскую академию.
То первое лето в Городке было солнечным и жарким. А когда зной переполнял воздух, мимолётная гроза с ливнем приносила небесную прохладу. Травы быстро высыхали, и над землёй вырастала радуга.
Прямо из радуги вылетали мои любимые бабочки – павлиний глаз83. Их крылья украшали ярко-голубые узоры, похожие на глаза. Бабочки садились на цветы, травы и даже на руки. И казалось, луга смотрят на нас дивными синими очами.
Наш дом стоял на горе, а внизу журчала быстрая Горожанка с кристально чистой водой. А сколько озёр было окрест – не сосчитать!.. Вокруг раскинулись поля и леса. Много зверей и птиц жило в них. Всего было в избытке: света солнца, завораживающей голубизны и воздуха, духмяного от полевых цветов и трав. И повсюду раскинулся необъятный простор – городокское приволье.
Светило солнце, шли дожди – и лето казалось бесконечным…
Василий Ильич полюбил меня как сына, которого у него не было. Заядлый рыбак, охотник и грибник, он открывал мне в округе свои заветные места: Святое озеро необыкновенной глубины и чистоты84; старую мельницу в Третьяках85; позабытые крошечные деревушки на берегах лесных озёр и пугающие своей неподвижностью речные омуты86:
В заводи, чёрной, как дёготь,
Грузно полощется сом.
Воду сгущённую трогать
Боязно мальцу веслом.
В уши пугливую небыль
Сеет сторожкий камыш.
Омут от звёздного неба
Только рукой отличишь87.
Ещё недавно, по рассказам деда, маленькие речушки были полноводными реками, а потом пришла мелиорация88 – и реки обмелели. Но если не полениться встать до рассвета, и поныне можно поймать в речном омуте крупную рыбину.
Мы с дедом Василием шли по бескрайним луговым просторам и пели:
Колокольчики мои,
Цветики степные!
Что глядите на меня,
Тёмно-голубые?
И о чём звените вы
В день весёлый мая,
Средь некошеной
Василий Ильич Захаров (1910—1980), проживал по адресу: г. Городок Витебской обл., ул. Карла Маркса, д. 65. Имел два высших образования: окончил Белорусскую государственную сельскохозяйственную академию в Горках и Государственный педагогический институт им. А. И. Герцена в Ленинграде. В разные годы он работал в школе в должностях директора, завуча, учителя истории и обществоведения.
Школа №1 в Городке была построена в послевоенные годы и носила имя Героя Советского Союза Иосифа Бумагина, уроженца Городка, повторившего подвиг Александра Матросова, – он закрыл своим телом амбразуру вражеского дзота (дерево-земляная огневая точка). После объединения в 1977 г. со школой №2 в новом здании по ул. Пролетарской имя Иосифа Бумагина стала носить школьная пионерская дружина.
Максимальная глубина Святого озера, согласно моим личным промерам, достигала 42 метров; прозрачность воды доходила до 10 метров.
Мельница и плотина в Третьяках были построены в начале XX в. и разрушены в 1990-х гг.
Григорьев И. Н. Омуты // Григорьев И. Н. Кого люблю: посвящённые стихотворения. СПб.: Путь, 1994. С. 153.
