в студёную зимнюю пору,Я из лесу вышел; был сильный мороз.
Гляжу, поднимается медленно в гору
Лошадка, везущая хворосту воз.
И шествуя важно, в спокойствии чинном
Лошадку ведёт под уздцы94 мужичок
В больших сапогах, в полушубке овчинном,
В больших рукавицах… а сам с ноготок.
Внизу, под горой, на Луговом озере, плёхала рыба. В прибрежных зарослях бултыхались и жировали кряквы95. А в безбрежном небе расплескался яркий свет.
Когда солнце вставало в зенит, мы отправлялись домой. Дед Василий вручал мне поводья, и я единолично управлял конём. Мне казалось, что все встречные смотрят на меня и завидуют.
Однажды, когда мы распрягали на дворе Орлика, мама Оля96 спросила меня:
–Ну что, сильно проголодался?
– Ещё бы! – гордо ответил я. – Ведь мы пахали!
– А знаешь присказку о воле́ и мухе? – улыбнулась мама Оля.
– Не знаю…
– Шёл вол с поля, а на рогах у него сидела муха. И когда вола спросили, откуда он идёт, муха важно ответила: «Мы пахали»…
Я вопросительно посмотрел на деда, а тот подмигнул: не обращай, мол, внимания! Я облегчённо улыбнулся и с чувством выполненного долга сел за стол.
На завтрак я любил картофельное пюре со сливочным маслом. Сооружал из него бульбяную гору и со всех сторон обмазывал домашней сметаной. К картошке полагалась яичница с ветчиной. А на сладкое – какао «Золотой ярлык»97, густое, холодное, с толстенной молочной пенкой.
Наворачивая за обе щеки, я то и дело нахваливал маму Олю: как же вкусно она готовила! В тот день у меня был зверский аппетит, ведь – мы пахали…
Глава 6. Луговые стрекозы
Каждый год мы с папой Игорем заготавливали новые удочки в лесу за деревней Прудок. Выбирали самые длинные и ровные стебли орешника и березняка, ошкуривали, шлифовали и, закрепив на поленнице98, сушили несколько дней.
Ярко светило солнце. Мы с отцом загорали в огороде, наматывали леску на удилища, делали поплавки и строили грандиозные рыбацкие планы. Эта работа занимала порой весь день, но счастливые часов не наблюдают99.
Когда снасти были готовы, мы прятали их в лесу у Святого озера, до которого было около семи километров. Там же, на плавунах100 болотистых берегов, надо было сделать мостки из прибрежных кустов ольхи и лозы.
Наутро мы ловили живцов на речке Горожанке и вновь отправлялись на Святое, чтобы успеть на вечернюю зорьку. Иногда до темноты здесь удавалось поймать несколько щук и окуней. А когда на закате мы уходили домой, лес вокруг преображался, становясь незнакомым и сказочным. До Городка добирались уже затемно, через Волкову деревню101. И, чтобы не сбиться с пути, пели102:
Издалека
Шалаева Ольга Александровна (21.07.1911—25.09.1999) – моя бабушка, которую я называл мамой Олей. Работала в школе учительницей начальных классов, классным руководителем, завучем.
Какао-порошок с восхитительным запахом выпускался московской фабрикой «Красный Октябрь», наиболее популярные были марки «Золотой ярлык» и «Серебряный ярлык». В СССР какао являлось очень распространённым напитком. Как диетический продукт было включено в меню детских садов, школ и общепита. Домашнее какао варили густым и непременно на молоке. Наши бабушки считали чашку горячего какао восстанавливающим силы напитком, средством от кашля и готовили его для простывших внуков. А взрослым какао рекомендовалось для подъёма настроения.
Одна из крылатых фраз бессмертной комедии Александра Сергеевича Грибоедова «Горе от ума» (действие 1, явление 3, слова Софьи).
«Течёт река Волга» – песня, написанная в 1962 г. композитором Марком Фрадкиным и поэтом Львом Ошаниным для кинофильма «Течет Волга» (реж. Я. Сегель). В фильме её исполнил Владимир Трошин, а впоследствии она вошла в репертуар выдающейся отечественной певицы Людмилы Зыкиной (1929—2009). Неповторимый тембр голоса, особая теплота и задушевность исполнения придали песне новое звучание. Именно в этом варианте «Течёт река Волга» особенно полюбилась слушателям. В западных СМИ Зыкину называли «мисс Волга», а песня на долгие годы стала её визитной карточкой.
