дай мне виски, – шумно втянув в легкие воздух, процедил сквозь зубы.
Не смотря на мое недовольство, женские ручки продолжили обрабатывать мои раны. С каждый секундой мое сознание все больше и больше таяло в тумане боли и тихого женского бормотания.
И перед тем, как окончательно отключиться, я был уверен, что услышал негромкое, но вполне различимое: «жалкий пьяница».
Глава 6. Путь к свободе
Юджиния
Мои ледяные пальцы дрожали, пока я водила мокрой тряпкой по разбитому мужскому лицу, пытаясь хоть немного разглядеть за этими ссадинами и ранами внешность моего невольного мужа.
Я провела по поцарапанному лбу, лишенному морщин. Задержала взгляд на темных бровях вразлет и разбитой переносице на аристократическом носу, мысленно гадая, сколько же ему лет. Правда, длинная черная борода совсем не облегчала мне эту задачу.
Оторвав от своего свадебного платья новый кусок ткани и смочив его в холодной воде, я приложила ее к припухшему глазу мужчины.
Боги, я даже не знаю, как его зовут!
Дыхание незнакомца было рваным и неглубоким, словно ему было очень больно дышать. И видя его страдания, я не могла сдержать слез.
Ведь именно по моей вине он оказался здесь в таком состоянии…
– Мяу, – раздалось негромко возле единственного узкого окошка с решетками, и я подняла голову на звук.
Там сидел огромный рыжий кот. Его гладкая рыжая шерсть и огромные глаза блестели в свете масляной лампы. Он аккуратно просунул голову между решёток и посмотрел вниз.
– Шшшш… – прошипел кот и попятился назад. Он отвернул голову в сторону, словно не мог смотреть на этого изувеченного беднягу.
– Да, вид у него действительно пугающий, – произнесла негромко, понимая, что вероятно сошла с ума, раз решила оправдываться перед обычным котом. – Это я виновата. Если бы не женила этого бедолагу на себе, он бы сейчас не был в таком состоянии… Возможно и дальше бы просто прикладывался к бутылке и ни о чем не тужил…
– Мяу, – ещё громче отозвался кот и, развернувшись, скрылся в темноте.
Я отползла к противоположной стене и оперлась спиной на деревянную пустую бочку, в которой раньше хранили вино. Обхватив руками колени и спрятав в них лицо, я снова разрыдалась. Но плакала я не от жалости, а от бессилия.
Знания все прибывали ко мне, и мой мозг, казалось, сейчас разорвется надвое. Куда бы я не бросила взгляд – в моей голове сразу же возникало нужное заклинание. Разрушить стену, сдвинуть бочку, пройти сквозь дверь…
– О, Боги… – простонала сквозь слезы и прижала руки к вискам. – Хватит, пожалуйста…
В моей голове пролетали тысячи заклинаний о том, как облегчить боль, как исцелить любую рану и вылечить болезнь… Даже о том, как заставить человека бросить пить… Но вот использовать эти знания я, увы, не могла. Потому как магии не имела.
Да и к жизни в качестве фреи тоже, по правде говоря, совсем была не готова. Хотя бабушка неоднократно
