упался и убеждал меня поехать вместе с ним в Москву для участия в Неделе моды.
Крохотная фарфоровая чашечка с кофе задрожала у меня в руках, а сотрудники модного дома обратили на нас внимание. Но моему собеседнику и дела до них не было. Впрочем, как всегда. Где простые обыватели, а где звездный модельер Антонио Пазолини? Порой мне казалось, что и я случайно очутилась рядом с этим небожителем…
– Но, мичина (итал. кошечка – прим. автора), – встряхнул он головой, отчего черный завиток упал на лоб, придав голубоглазому красавцу вид озорного сорванца, и этот сорванец продолжал смотреть заискивающе и искриться упрямством, – подумай хорошо, какие ты упускаешь шансы!
– Я уже говорила и не раз, что не собираюсь делать карьеру модельера, – вздохнула я, бросая взгляды по сторонам – подчиненные Антонио, несмотря на царящую вокруг кутерьму, украдкой следили за нашим разговором. – Это не мое, совсем не мое…
– Тогда поедешь со мной как моя муза! – не унимался Тони, и я придвинулась к нему ближе, чтобы он, не дай бог, не упал на колени и говорил тише. Нет, я не стеснялась внимания окружающих, не стыдилась Тони, просто…
Просто вся ситуация казалась мне жутко неловкой. Известный модельер, талантливый кутюрье, миллионер и филантроп, красавец-мужчина и завидный холостяк уговаривает меня, начинающего мастера по дизайну украшений, поехать с ним, чтобы представлять нашу общую коллекцию.
Нет. Не так. Его коллекцию, в которую я не вложила ничего, кроме собственных простеньких эскизов. До сих пор не понимала, что в них такого примечательного, как они могли что-то всколыхнуть в душе модельера и заставить его создать такое роскошество…
– Ты меня так вдохновила! У тебя настоящий талант, а ты продолжаешь себя недооценивать. Как так можно? – вскричал он, будто прочитав мои мысли. – В самом деле, Тайа-а!
– Пойми, Тони, это просто случайность. Чисто мазня на холсте. Хобби. Я никак не ожидала, что простое увлечение выльется во что-то грандиозное. Ты уверял, что мы тихо-мирно представим коллекцию в Италии. С чего вдруг участие в Неделе моды в Москве? Откуда это взялось? Если честно, я чувствую себя немного обманутой.
– Тебе не хватает опыта, это правда. Будь ты модельером, знала бы, что мы изначально не загадываем большой успех, боимся сглазить. Мы в Италии очень суеверны. Но я всегда подразумевал, что наша коллекция уйдет в мир, будет радовать людей. Преступление прятать такую красоту, такое изящество! Уверен, нас ждет фурор.
– Тебя, тебя ждет фурор, – сложив руки на груди, напомнила я. – Не меня. Я никуда не поеду.
– Ты упряма, мичина, но я тебя сломаю, – сверкнул улыбкой Тони.
– Уломаю, ты, наверное, хотел сказать?
Тони пока делал ошибки, но вполне успешно осваивал русский язык. Когда работаешь вместе, хочется понимать друг друга без помощи переводчика. А уж когда отношения переходят на более интимный уровень, лучше вообще обойтись без посредника.
Но шла ли речь об этом интимном уровне у нас, неясно, слишком уж странные представления об отношениях и романтике в целом были у моего итальянского друга.
Я подозревала, что он предпочитает не только женщин, но и мужчин, и не только потому, что он модельер и в их среде так принято. А по той причине, что ненавидел рамки, гомофобов, поддерживал гей-парады и различные флешмобы в поддержку сексуальных и прочих меньшинств.
Он всегда заявлял, что у него широкие взгляды на жизнь, поэтому я поначалу опасалась выходить с ним в свет – вдруг затащит на какую-нибудь оргию. Но сейчас, в преддверии выхода новой коллекции, я могла не беспокоиться, потому что находилась в почетном звании музы великого гения Антонио Пазолини!
А с музами он никогда не спал, потому что земная близость с возвышенным идеалом напрочь убивала вдохновение. Ведь вдохновение – очень хрупкая субстанция.
Я сама в этом убедилась, так как полтора года не могла настроиться на музыку, не могла взять в руки некогда любимую скрипку, даже психотерапия не помогала.
Зато рисовать могла без удержу, чуть ли не живя в своей студии на втором этаже моей квартирки. Удивительно, как быстро небольшое увлечение выросло до таких масштабов.
Началось всё с поста в соцсети, куда я выложила свои рисунки. Антонио нашел их совершенно случайно, бродя во всемирной сети в поисках вдохновения. Его восхитило сочетание цветов и оттенков, то, как пересекались линии и ломались грани. Его заворожила, по его словам, выразительность изображенного хаоса.
В беспорядочном изображении лебедей, огня, скрипки он выцепил основную идею и воплотил ее в своей коллекции. Надо сказать, она была грандиозной. Феерия цвета: черное шелковое безумие, пламенеющая органза, золотые переливы, соблазнительное кружево… И всё это в обрамлении украшений – опять же по мотивам моих рисунков.
Антони
