и вижу, как моя пузатая сумка сиротливо стоит с краешка дороги.
– Ты что, не можешь помочь и понести ее?
– С чего бы? – складывает руки на груди и смотрит с вызовом.
Не могу подобрать аргументы. Раз он так решительно и отрицательно настроен, вряд ли прислушается хоть к одному. Но так и хочется треснуть по мордасам. В каждой ситуации идет наперекор. Ему ничего не стоит потащить и мою сумку вместе со своей, но мальчику же надо повыпендриваться!
– Ладно! Я и сама донесу.
– Не надо изображать из себя мученицу. Ты сама набрала столько вещей, – зудит под руку Баров, идя рядом, и я бы огрела его этой самой сумкой, но она, зараза, тяжелая.
Я же не подозревала, что придется ее самолично нести до пункта назначения. Бреду, пыхчу от злости и точно знаю, что надолго меня не хватит. Руку уже выкручивает боль, и я держусь только на упрямстве и силе воли. Рядом непринужденно идет Баров, засунув в рот травинку, вставив руки в карманы и вышагивая в своих модных джинсах и кепке.
– Любишь напоминать мне о моих косяках, да? – стиснув зубы, выговариваю ему. – Злорадствуешь…
– Не борщи, Исаева, воспринимай это как силовую тренировку, – и в ус не дует, хотя слышит, что я дышу как загнанная лошадь. Остановившись, бросаю сумку на землю и сажусь сверху.
– Дай воды, – тяну руку к нему, с вожделением глядя на бутылку в его ладони.
– Чего? Ты всё вылакаешь, мне ничего не останется.
– Баров! Ты мне воды пожалел? – Мое возмущение добралось до критической точки.
– Может, так ты хоть думать начнешь. Деньги не взяла, воды с собой не прихватила. Как ты вообще до своих лет дожила?
– Дай воды! – угрожающе надвигаюсь на него, устав терпеть издевки. Мне слишком жарко, и жутко хочется пить, я как иссохшее дерево, которому жизненно важна влага.
– Если бы ты хорошо попросила, дал бы, а ты, Исаева, только требуешь, – с издевкой говорит гаденыш и прямо на моих глазах допивает остатки воды.
Гляжу во все глаза и не могу поверить. Он сделал это намеренно! Вредитель! Гад! Это же прямое нарушение прав человека! И вот с этим нагибатором мне жить месяц? Да я его прикончу, стоит мне добраться до первого пригодного колюще-режущего предмета.
– У тебя в глазах жажда убийства, – как ни в чем не бывало сообщает Баров, даже не подозревая, как он близок от кончины. Сминает бутылку и запихивает ее в кармашек своей легкой сумки, закидывая ее на плечо и намереваясь идти дальше.
– Я предупреждаю один раз, Баров, – грожусь ему вслед, – еще раз такой трюк вытворишь, я тебя прикончу!
– Это вряд ли, – подмигивает он, – ты не сможешь спрятать мое тело. Я тяжелее сумки.
Задохнувшись от возмущения, я даже приобретаю новые силы. Адреналин шпарит по венам. Ух, я как чудо-женщина, всех побежу. Или победю. Я даже прохожу какое-то время быстро и без жалоб, но потом усталость наваливается с новой силой, дорога кажется бесконечной, а перед глазами начинают плыть круги. В общем, спустя минут
