не издеваюсь над ней! Я хочу как лучше! – злится отец.
– Но я же не про нее. А про предполагаемого жениха. Если ему такая достанется, ему ж тогда не позавидуешь…
– Ты говоришь о моей дочери. Не забывайся, Эляна, – осекает ее отец, смотря грозным испепеляющим взглядом, под которым она съеживается и тушуется. Упс, переборщила. – Вероника не опозорит род Исаевых. Правда же, Вероника? Тем более я не заставляю выбирать сегодня. Просто присмотрись. Это-то ты можешь сделать для отца?
***
– Меня приставили присматривать за тобой, – сообщаю братцу, подходя к нему и рассматривая гору канапе на шведском столе.
– Ауф! – радуется он. – Пумба, ты присматриваешь за мной, а мне сказали присматривать за Варькой. Соответственно, – показывает пальцами перекрестное движение, – ты можешь присматривать за ней!
– Чудо-логика! Ты откуда взялся, такой умный?
– Не поверишь! Оттуда же, откуда и ты! – ржет как идиот.
– Тимон, не нервируй меня, – вздыхаю тяжко, бросая канапешку в рот.
– Ну ты и токсик, систер. Тебе надо сбросить пар, кстати, вон твой краш идет, – кивает мне за плечо, и меня одновременно обдает холодом и жаром.
Баров? Что он здесь делает?
– Что ты тут делаешь? – даже и не думаю оставаться в сторонке, подхожу к нему, взвинченная и жующая канапешку.
– Иса–а–аева, какими судьбами? – тянет этот говнюк, гуляя взглядом по моему телу, как будто он его хозяин. Черт, и почему он продолжает иметь на меня влияние? – А еще короче платья не было? Или это сорочка?
Оглядывает черное кружевное платье с подкладкой телесного цвета, имитирующее то, что оно надето на голое тело.
– А тебе какое дело до моего платья? – вспыхиваю, обратив внимание на его строгий костюм. Он в нем даже как-то старше смотрится. Недурно.
– Мне до тебя дела нет. Но это ведь ты ко мне подошла, – напоминает так, как никто другой бы не стал делать. Но Баров всегда был таким: наглым, дерзким и едким.
– Я всего лишь хотела узнать, что ты здесь делаешь.
– Разве наши родители не бизнес-партнеры? – выгибает бровь, обращая мое внимание на наших отцов, которые встретились и хлопают друг друга по плечу. Действительно, партнеры. Об этом я почему-то не подумала. А вдруг…
– Скажи мне срочно! – требую у Арсения. – Твои родители не собираются разводиться?
– Что за вздор? Исаева, ты пьяна? – наклоняется ко мне, явно чтобы понюхать, и мне прямо в ноздри проникает знакомый запах. Он всегда действует на меня. Безотказно вышибая воздух из легких. Так происходит и сейчас. И поэтому я резко отодвигаюсь, настолько резко, что врезаюсь спиной в официанта, идущего за моей спиной.
Брызги шампанского, грохот подноса, ударяющегося об пол, звон стекла – и руки Барова, поймавшие меня и удержавшие от падения. Инстинктивно прилипнув к нему, пытаюсь отдышаться и понять, что произошло.
– Вероника! Я же просил! –
