радовало глаз обилие цветов. Здесь цвели деревья, кустарники и просто розы. Розы, как выяснилось, любимые цветы жены Джона.
– Она рассадила их по всему холму, – сказал он. – Сейчас она больна и не встает с постели.
Несмотря на это он был так любезен, что пригласил меня в дом. Дом был сложен из огромных тесаных бревен. Потолок, пол, перегородки, рамы – все было из секвойи. Снаружи он был облицован резными деревянными чешуйками тоже из секвойи. Дом показался мне огромным добрым великаном. Жена Джона встала на минутку с кровати, угостила меня десертом и, сославшись на недомогание, легла снова.
– С Россией и с этим холмом связана первая Love story Америки, – сказал Джон.
Мы поговорили с ним о графе Рязанове, после чего он проводил меня до конца улицы. Внизу слышались какие-то выкрики и шум.
– Что это? – спросила я.
– А Бог его знает, – пожал он плечами, – я не слежу за жизнью, которая внизу – там каждый день случаются какие-то демонстрации.
Консульство было неподалеку. Консул, молодой симпатичный человек, взял мое заявление на развод и попросил предъявить российский паспорт. Я предъявила ему американские права. Он сказал, что ему нужен паспорт, и никакой другой документ его заменить не может. Я объяснила, что паспорт находится у мужа, а муж не может въехать в страну. Прислать по почте он его тоже не может, поскольку почта не берет для пересылки в Америку паспорта.
– Так что же вы будете делать? – лицо консула вытянулось, а глаза слегка вылезли из орбит.
– Ничего, – сказала я, – буду ждать оказии. Как долго – не знаю.
– Я вам заверю вашу подпись, – сказал консул, – только вы никому не говорите, что у вас нет паспорта, а то вас посадят в тюрьму. Да-да, это очень серьезно. Вы нарушаете закон.
– Хорошо, – сказала я с улыбкой, – посижу в американской тюрьме, сразу решатся проблемы с жильем и питанием.
Заметив улыбку на моем лице, консул сказал:
– А вы зря смеетесь, американская тюрьма – это не курорт. Мы получаем письма от российских граждан, готовых на все, даже на депортацию, лишь бы их вызволили из этой тюрьмы.
Я пообещала, что буду хранить свою тайну со стойкостью партизана, на что консул долго желал мне удачи и грустно смотрел вослед.
Я спустилась с заоблачных высей Русского холма. Внизу по кругу первых улиц шел парад, посвященный открытию Колумбом Америки. По мостовой мимо меня один за другим шествовали повозки первых поселенцев и автомобили старых моделей, на которых стояли и весело улыбались индейцы, испанцы, солдаты и пожарные. Шествие было неторопливым, поэтому они могли на ходу петь, танцевать, играть на банджо, вовлекая в свое веселье симпатичных девушек из толпы. Все явно радовались тому, что их открыл Колумб. В конце улицы парад принимал король Карлос с королевой
