в ней:
– И то и другое пригодилось, чтобы преподать тебе урок. Учись, пока я считаю тебя достойной соперницей, – я повышаю голос так чтобы все присутствующие в зале услышали.
– Не строй из себя доблестную воительницу, Изис. Я твоя единственная соперница.
Этой фразой ей удается обезоружить меня. В голову не приходит достойный ответ, поэтому я принимаюсь защищаться. Моим щитом служат широко расправленная грудь и непроницаемое выражение лица. Остается вытерпеть то, как она втыкает в меня колкости одну за другой:
– Ты хотела пожать мне руку в качестве благодарности за сражение? Ха! На твоем месте, я бы не растрачивала благодарности на пустяки. – Пэн направляется в другую часть залы, к зрителям. Она обводит все столы, привлекая ещё большее внимание к нашему разговору. Дойдя до шкафа с запасами вина, она достает бутыль. – Я дам тебе пожать свою руку, когда привнесу в жизнь А́лиса что-нибудь значимое. Во всяком случае, это будет куда больший вклад, чем тот, который может внести его никчёмная наследница.
Пэн вырывает пробку зубами, выплёвывает на пол и отхлебывает содержимое бутыли.
«Надеюсь, ты им поперхнёшься. Будет лучше, если это яд», – вертится на языке.
Словесные перепалки – неотъемлемая часть любого собрания в стенах мрачного подземелья и самое занятное развлечение местных шпионов. Даже занятнее тренировочных сражений. И хоть Пэн проиграла в битве на мечах, но превзошла меня в другом.
Я не могу ответить на ее колкости, потому что все, что она говорит – правда, и самое паршивое то, что все собравшиеся согласны с этим. Стоит только оглянуться по сторонам и увидеть выражения лиц окружающих, как тут же убеждаешься в этом. От всеобщего смущения воздух становится вязким, душным. Наступает тишина, которую нарушает громогласный удар о дверной косяк: Пэн выходит из залы.
Мне тоже пора проваливать отсюда, пока Алфий не спохватился. И пока никто из присутствующих не заметил, как на глазах поблескивают мелкие слезинки. Поворачиваюсь. Прямо передо мной стоит Пэйон, мой друг и командир отряда избранных лазутчиков Алиса. Его голос объявил о поражении Пэн на тренировочном поле, но не удосужился вставить ни единого слова в мою защиту, когда та набросилась на меня из подтяжка или стреляла колкостями.
– Она пыталась убить меня! – Бросаю я не столько из-за недовольства, сколько из-за того, что постыдно расчувствовалась.
– Не драматизируй, – он закатывает глаза.
– Она метала ножи и могла сломать мне спину, в то время как я поворачивала лезвие меча, чтобы нечаянно не порезать ее! Да еще и собиралась пожать ей за это руку!
– О, ну иди, расскажи об этом тренировочному манекену. Разрешаю снести ему башку.
Я сжимаю рукоять меча так сильно, что напряжение охватывает и другие части тела, от головы до мизинцев на ногах. Сомкнутые челюсти ходят из стороны в сторону. Теперь я и вправду зла.
